Конец времен
Шрифт:
Пейдж летит со своей саранчой, а наша мать ведет автобус, полный бритоголовых сектантов. Те клянутся, что не причастны к моему похищению, но я не знаю, чего от них ожидать. С другой стороны, соседство с моей мамой – весьма опасная штука, им бы лучше держать ухо востро.
Услышав мое сообщение, люди подумают, что у нас есть план. Загвоздка в том, что плана у нас нет. Все, к чему мы пришли на данный момент: одни отвлекут ангелов у Ист-Бэй, другие пересекут залив у моста Золотые Ворота.
Справа от меня сидит женщина, руководившая международными продажами Apple, слева –
Старый вояка косит на меня с подозрением. Он сразу заявил, что байкам про «эту девчонку» не верит ни грамма. А если истина в них есть, то я все равно лишь «массовая галлюцинация, взращенная на почве отчаянья и надежды».
Но он все еще здесь, готов нам помочь, и о большем я не прошу. Хотя без его недоверчивых взглядов я бы вполне обошлась.
Док и Сэнджей занимают места за нами. Похоже, ученые спелись. И Сэнджею не важно, заметит ли кто, что он на короткой ноге с Доком.
Присутствие последнего напрягает моих соседей, но даже они согласны, что другого спеца в ангело-монстрологии у нас, к сожалению, нет. Синяки Дока с нашей последней встречи ничуть не посветлели, но новых не появилось. Людям не до него – слишком заняты выживанием.
Близнецы садятся вперед. Они успели сменить имидж: блондинистые шевелюры превратились в синие. При этом цвет лег как-то неровно – видно, что ребята спешили.
– И как это понимать? – спрашиваю я. – Не боитесь, что ангелы заприметят ваши симпатичные макушки с высоты птичьего полета?
– На нас боевая раскраска, - отвечает Тру, пристегивая ремень безопасности.
– На волосах, вместо лиц, - Тра заводит мотор. – Не хотим быть как все.
– Кроме того, ядовитым жабам плевать, заметят ли их птички, – говорит Тру. – И ядовитым змеям тоже. Короче, у всех опасных созданий довольно яркий прикид.
– Так вы ядовитые жабы?! – решаю я уточнить.
– Ква-ква, - выдает Тру. Он поворачивается ко мне и высовывает язык синего цвета.
Я округляю глаза.
– Языкам тоже перепало?
Тру улыбается:
– Энергетик им перепал. – Он поднимает полупустую бутылку «Gatorade» с жидкостью цвета индиго. – Попалась! – подмигивает он мне.
– Имидж ничто – жажда все, - резюмирует Тра, когда мы сворачиваем на Эль-Камино-Реал.
– Нет, не то, - качает головой Тру. – Это слоган какой-то другой марки.
– Вот уж не думал, что брякну такое, - признается Тра, - но я реально скучаю по всяким маркетинговым штучкам. Ну там: «Не дай себе засохнуть!», «Бери от жизни все!», «Невозможное возможно!». Столько дельных советов можно почерпнуть из рекламы! Все, что нам нужно – крутой маркетолог, новый продукт и забойный слоган. Типа: «Убейте их всех, а там уж бог разберется» [4] .
4
Фраза с эмблемы военно-морских котиков.
– Вообще-то, это не слоган, - говорю я.
– Раньше эта фраза вряд ли бы стала девизом дня, - пожимает плечами
– Что насчет стратегии выживания? Сможем ли мы выбраться из этого кошмара? – спрашивает Полковник.
– Шиш с прицелом вместо стратегий. Я не знаю, что делать с этой кровавой охотой, - отвечает ему Тру.
– А я говорю не об этом кошмаре, - поправляет его Полковник. – Смерть от чуши, которую вы несете – вот, что имелось в виду.
Близнецы разевают рты и глядят друг на друга, расширив глаза, как нашкодившие малыши.
Я расплываюсь в улыбке. Приятно, что эта роскошь по-прежнему мне доступна. Несмотря ни на что.
А затем мы переходим к делу.
– Как там дела с чумой? Ангельским попкам грозит пандемия? – спрашивает Тру.
Док качает головой:
– Даже если вирус подействует, до пандемии нам далеко – минимум год. Мы не знакомы с физиологией ангелов, и тестировать штамм было не на ком. Правда, есть шанс, что чума все равно унесет несколько жизней, и случится сие очень скоро.
– И как же это случится? – спрашивает Полковник.
– Для инсценировки Конца Времен ангелы вывели не только саранчу. Есть еще один монстр, - отвечает Док. – Инструкции были весьма специфичны: семь голов от семи разных животных.
– Шестерка? – спрашиваю я. – Кажется, мы встречались.
– Шестерка с семью головами? Где связь? – удивляется Сэнджей.
– В трех шестерках на лбу.
Тра с ужасом расширяет глаза.
– Ангелы звали его Зверем, - говорит Док. – Но твой вариант мне нравится больше.
– Седьмая голова принадлежала человеку, и она была мертвой, - добавляю я.
– Но с Шестеркой все было в порядке? – уточняет Док. – А с ангелами вокруг?
– Определенно в порядке. Ни кашля, ни насморка, ни тошноты у пернатых я не заметила. Да я и не смотрела, если честно. А что?
– Их было три…
– Три таких твари?
– Таких же, но в разной комплектации. В одном организме скрестили слишком много животных, и добром это кончиться не могло. Пока над ними трудились, Лейла, главврач, работала над чумой для людей. Она стремилась к наиболее жуткой версии болезни, к самым страшным последствиям. Череда бесконечных опытов привела к тому, что один из штаммов попал на Шестерок.
Я помню разговор Уриила с Лейлой, состоявшийся накануне последней вечеринки в обители. Он серьезно на нее давил, требуя урезать сроки и начать апокалипсис как можно скорее. Похоже, Лейла была в запарке, стараясь ему угодить. И спешка вышла ей боком.
– Ангелы-ученые заразились от монстров. А через пару дней снова вошли с ними в контакт… И истекли кровью самым кошмарным образом. Я уверен, это не только мерзко, но и мучительно больно. Они так бились над созданием недуга, который уничтожил бы нас, а тот предпочел истребить ангелов и саранчу. Люди были в порядке, равно как и Шестерки - они разносят заразу, но сами к ней невосприимчивы.