Конституционное право Российской Федерации
Шрифт:
В основу действующей российской Конституции положена доктрина естественного происхождения прав и свобод человека. Гражданин Российской Федерации получает свои права в силу рождения, а не потому, что они дарованы государством. Из этого следует, что в отличие от прежних времен государство не может лишить прав своих граждан, в том числе не может лишить гражданства (тогда как в СССР подобная практика существовала повсеместно).
При этом неотчуждаемость основных прав и свобод означает, что они составляют минимальную неотъемлемую свободу и отчуждение хотя бы части этой свободы в пользу власти приводит к несвободе, является опасным для свободы, делает власть деспотической. Конституционность Российского государства предполагает, что государственная власть не может обладать полномочиями, приобретенными за счет основных прав и свобод человека. Естественные и неотчуждаемые права и свободы – это безусловные притязания на
137
См.: Конституция Российской Федерации: Проблемный комментарий / А.С. Автономов, Н.С. Бондарь, А.М. Ковалев, А.П. Любимов и др.; Рук. авт. кол. и отв. ред. В.А. Четвернин. М., 1997. С. 28–29.
Как подчеркнул в своем Постановлении Конституционный Суд РФ, «все субъекты права законодательной инициативы, наделенные властными полномочиями, включая законодательные (представительные) органы субъектов Российской Федерации, обязаны в процессе осуществления своих полномочий действовать таким образом, чтобы не ставить под угрозу стабильность установленных Конституцией Российской Федерации государственно-правовых форм жизнедеятельности общества и должный баланс общественных интересов» 138 .
138
Постановление Конституционного Суда РФ от 29 ноября 2006 г. № 9-П «По делу о проверке конституционности пункта 100 Регламента Правительства Российской Федерации» // СЗ РФ. 2006. № 50. Ст. 5371.
Если в конституциях авторитарных режимов приоритет в отношениях государства и общества был отдан государству, которое на практике стремилось к бесконечному распространению контроля над жизнью общества, вплоть до контроля над каждой личностью, то в демократических конституциях на первом месте стоят интересы общества и человека, а государство является инструментом общественного управления и обеспечения гарантий прав и свобод граждан.
Как отмечает Б.С. Эбзеев, отечественная конституционная реформа конца 1980-х – начала 1990-х годов была призвана прежде всего юридически высвободить общество из-под диктата государства. При этом было необходимо не только конституционно закрепить, но и обеспечить реальный приоритет гражданского общества и определить формы его самоуправления 139 .
139
Эбзеев Б.С. Введение в Конституцию России. М., 2013. С. 76.
На практике становление должного баланса отношений личности – гражданского общества и государства происходит достаточно сложно и противоречиво, особенно в странах, переживающих переход от авторитарных режимов к демократии. Не последнюю роль в этом играет то обстоятельство, что в общественном сознании часто сливаются воедино два понятия – государство как высшая ценность и государство как аппарат управления, как бюрократия. В результате нередко происходит подмена смыслов, которая ведет к «провалам» демократии и ослаблению государства.
С одной стороны, бюрократия, стремясь избежать контроля со стороны общества, пытается поставить знак равенства между собой и государством, между частными интересами отдельных лиц и интересами государства. Следствием бесконтрольности и неприкосновенности чиновничьего аппарата являются неэффективность государственного управления, отсутствие свободы и несправедливость в общественных отношениях. Как писал нобелевский лауреат Дж. Бьюкенен, «такие черты, как фаворитизм, дискриминация (как в пользу, так и против отдельных лиц), произвольная классификация граждан по тому или иному признаку, почти неизбежно присущи любой системе, ставящей людей в зависимость от бюрократов…» 140 .
140
Цит. по: Нуреев Р.М. «Угроза Левиафана» // Бьюкенен Дж. Сочинения: Пер. с англ. Т. 1. М., 1997. С. 471. (Сер. «Нобелевские лауреаты по экономике».)
С другой стороны, проактивно 141 настроенная общественность в своей справедливой борьбе с диктатом бюрократии способна дойти до отрицания ценности
141
Проактивность – способность активно осуществлять выбор цели, средства ее достижения, адекватные цели, подчинять этой цели свои стремления, мысли, чувства, действия, проявлять инициативу, отвечать за себя, за действия своих последователей, за осуществление поставленной цели и решение соответствующих ей задач (см.: Социологический словарь Socium [Электронный ресурс]. 2003).
142
Степашин С.В. Конституционный аудит. М., 2006. С. 35.
Фактически в советских конституциях на самом высоком уровне был закреплен не диктат государства как такового, а диктат партийного и административно-бюрократического аппарата. История последних лет существования СССР наглядно показала, что не государство, а именно правящая бюрократия в конечном счете не смогла справиться с масштабным социально-экономическим и политическим кризисом в стране. Более того, именно она вызывала главное раздражение и недовольство общественности.
Как вспоминал В.А. Медведев, «осуществление нового политического курса во многом упиралось в необходимость кадровых перемен в центре и на местах… Нужны были новые люди, не отягощенные старыми представлениями, формами и методами работы» 143 .
143
Медведев В.А. В команде Горбачева: взгляд изнутри. М., 1994. С. 69.
Или, к примеру, 18 сентября 1990 г. в приложении к газете «Комсомольская правда» вышла в свет знаменитая работа лауреата Нобелевской премии по литературе А.И. Солженицына «Как нам обустроить Россию. Посильные соображения», в которой писатель-публицист заявлял, что «часы коммунизма пробили», и страстно призывал к переменам: «зачем нам еще цепляться за централизованную холостую, идеологически «регулируемую» экономику, приведшую всю страну к нищете? – только чтобы содержать паразитический аппарат, иначе ему не останется и последнего оправдания?» 144 .
144
Солженицын А.И. Как нам обустроить Россию. Посильные соображения // Комсомольская правда. 1990. 18 сентября. Приложение. Специальный выпуск.
Однако борьба с диктатом КПСС и административно-бюрократическим стилем управления, объективно необходимая для выживания страны в условиях масштабного социально-экономического кризиса, привела к непредвиденному результату – слабеющая партийная бюрократия попыталась воспользоваться механизмами государственного принуждения для того, чтобы сохранить систему в неизменности, но попытка государственного переворота, предпринятая ГКЧП, стала катализатором мгновенного распада СССР. Россия также была затронута последствиями этого распада, поэтому многие проблемы, связанные с качеством и эффективностью реформ 1990-х годов, в основе своей имеют объективную слабость государственных институтов того времени, поскольку систему государства приходилось выстраивать и укреплять непосредственно в процессе работы по реформированию экономики и общественных отношений.
По мнению известного политического экономиста Ф. Фукуямы, либеральные реформы во многих странах не принесли желаемых результатов именно потому, что в погоне за максимальной либерализацией ученые и политики смешивали два измерения государства – его дееспособность (способность эффективно выполнять свои функции) и его силу (способность к ничем не ограниченному властному принуждению). Стремясь максимально «сократить государство», чтобы обеспечить необходимый «прирост свободы», реформаторы упускали из виду, что либерализация вне рамок эффективно функционирующих сильных государственных институтов чаще всего проваливается.