Конторские будни

Уотерхаус Кейт

Тем временем Ардах, зачитав предложение ввести для членов труппы галстук особой расцветки или какой-нибудь значок — предложение было отвергнуто, — умолк и закрыл свою пьесу с вложенным в нее протоколом.

— Есть замечания по протоколу? — спросил, поднявшись, Грант-Пейнтон. Он уже стер с лица грим и от шеи до макушки выглядел, по мнению Грайса, как заправский председатель, хотя от шеи до ног (которых, правда, не было видно) все еще оставался теткой Чарлея.

Любители вразнобой загомонили, что замечаний у них нет.

— А какие-нибудь

вопросы?

В разных рядах поднялось несколько рук. Ишь какие активные, подумал Грайс. Первым поймал взгляд Грант-Пейнтона человек, похожий на Джорджа Формби, — он сидел позади Грайса.

— У меня вопрос насчет наших директоров. Я, конечно, не утверждаю, что знаю про них больше, чем нам сообщили на прошлом заседании, а эти материалы, насколько мне известно> почерпнуты из справочника «Кто есть кто»…

— Изложите ваш вопрос! — перебив его, гаркнул Грант-Пейнтон. Странное дело — сейчас он твердо держал в руках все собрание, а поутру не сумел запретить Ваарту, Сидзу и всей их шайке смыться с работы, когда они того пожелали.

— А вопрос у меня вот какой, господин председатель. Некоторые из наших директоров — это или офицеры высших чинов, ушедшие на покой, или крупные землевладельцы, и ни у тех, ни у других нет ни малейшего опыта в коммерческих делах.

— Не повторяйте общеизвестных истин, мистер Эйнтри. Какой вы хотели задать вопрос?

— Сейчас объясню, господин председатель. Так вот, значит, несколько наших директоров связаны, или, лучше сказать, были связаны, с полувоенными организациями, известными как Тайные лиги. Генерал Паркс-Эксли, например, долгое время, если верить прессе, числился президентом Союза Свободы…

— Все это мы давно уже знаем, мистер Эйнтри, — снова перебил его Грант-Пейнтон. Теперь председателя поддержали многие любители, и общее мнение выразил какой-то человек из задних рядов, крикнувший оратору, что пора, дескать, закругляться. — Времени у нас мало, — подытожил Грант-Пейнтон, — и если вы действительно хотите задать вопрос, то задавайте его, а не толките воду в ступе.

— Хочу, господин председатель, очень даже хочу. И вопрос мой можно сформулировать так. Не считает ли Комитет, что «Альбион» — всего лишь официальная маска, под которой скрывается организация, решившая уничтожить у нас парламентское правление?

Слушая шиканье и раздраженные выкрики, Грайс понял, что похожий на Формби оратор действительно толчет воду в ступе. Он не удержался и, ткнув локтем Ваарта, сказал:

— Играл бы он лучше на своем укулеле.

Однако Ваарт, явно не заметивший удивительного сходства оратора с артистом, который играл в фильме «Джордж из Динки-джаза» на укулеле, равнодушно отозвался:

— Укулелей я никаких не знаю, а вот порет он укулелину, это уж будьте уверены.

Грант-Пейнтон, пытаясь перекричать общий недовольный гул, твердо заключил:

— … Хватит уж повторять одно и то же, мистер Эйнтри.

Мы установили, что «Альбион» — не полувоенная организация, а государственное учреждение, по крайней мерс все собранные нами факты говорят именно об этом. Так что нечего толочь воду в ступе. Кто хочет внести какое-нибудь предложение?

Поднялся любитель, похожий на Фреда Астэра.

— Располагает ли Комитет документальными доказательствами, что «Альбион» — государственная фирма?

— Это не предложение, а вопрос.

— Пусть будет вопрос. Так располагает Комитет документальными доказательствами, что «Альбион» — государственная фирма?

Грант-Пейнтон, как бы в изнеможении, вздел руки вверх, широкие рукава его желтошифонного платья плавно взреяли к потолку, и он стал похож на шамаиа во время камланья.

— Мистер Беллоус, вам ли не знать, что все наши выводы основываются именно на отсутствии каких бы то ни было документов! Вы ведь заместитель начальника Отдела централизованных закупок, если я не ошибаюсь?

— Да, за грехи мои сподобился, господин председатель,

— Так расскажите нам о ваших закупках, мистер Беллоус. Как, например, вы пополняете запасы ленты для пишущих машинок?

— А никак не пополняют, — сказал Ваарт, обратившись в первый раз прямо к председателю. — У нас этой треклятой ленты третий месяц уж нет.

— Дайте сказать мистеру Беллоусу, мистер Ваарт. Он попросил слова, а вы нарушаете порядок собрания. Пожалуйста, мистер Беллоус.

— Я думаю, вы знаете не хуже меня, как мы пополняем наши запасы, господин председатель. Выписываем заказ и отправляем его для утверждения директору-распорядителю, который ведает снабжением.

— И кто же у вас директор-распорядитель?

— Служащим моего ранга это неизвестно, господин председатель. Наверно, член совета директоров, кто же еще?

— А вы хоть раз видели своего директора-распорядителя, мистер Беллоус? — Когда Грант-Пейнтон захочет, он умеет вести себя как заправский прокурор, с восхищением подумал Грайс. Жаль, что на него навалили женскую роль. Он замечательно выглядел бы в строгой визитке.

— Нет, господин председатель, ни разу не видел.

— Ну, а уверены ли вы, что он существует?

— Пожалуй, да, господин председатель. Ведь лента у нас так или иначе появляется.

— А тогда, стало'ть, где она, эта ваша треклятая лента?

— Совершенно верно, мистер Беллоус, появляется, именно появляется. Как и все остальное. А торговых сделок вы ни с кем не заключаете. Держали вы когда-нибудь в руках счет на оплату ваших заказов? Не бывало такого, мистер Беллоус. Ну а директор-то — подписывает он счета поставщиков? Подумайте, мистер Беллоус. Можете вы представить себе генерала Паркс-Эксли, например, который сидит в зале заседаний совета директоров и собственноручно подписывает счета на оплату каких-то жалких лент для пишущих машинок?