Контракт на невинность. Чужая невеста Императора Драконов
Шрифт:
– Я люблю ее, как настоящий отец, мой мальчик. Поэтому и затеял все это, — прошептал ему вслед старый король.
Подошел к столу и взял лежащий на нем документ. На плотном пергаменте светилась алым магическая печать, подтверждая, что договор еще не исполнен.
Помедлив, Даррсариар медленно разорвал бумагу на две части. Сложил их вместе и еще раз разорвал.
Положил на стол и произнес несколько слов. Пергамент вспыхнул и осыпался на столешницу серой кучкой.
Смахнув пепел на пол, старик тяжело опустился
На рассвете отдашь императору.
Медленно, словно каждый шаг давался ему с трудом, прошел по длинным коридорам дворца и вышел на широкий мощеный двор. Обернулся драконом и полетел, тяжело двигая крыльями туда, где на горизонте темнели острые пики неприступных Драконьих гор.
С каждым вамахом крыльев, Даррсариар поднимался все выше, и выше. Лишь когда далеко внизу, прямо под ним появились острые, как иглы, вершины, сложил крылья и рухнул вниз...
Где-то далеко, в своей спальне на втором этаже старого замка, с криком проснулась женщина. Резко села на кровати и, глядя перед собой застывшим взглядом, прошептала:
– Дар...
Марианна
Солнечный лучик пробрался сквозь неплотно задернутые шторы и пощекотал мне нос. Я улыбнулась и прикрыла лицо ладонью - не торопи меня, дай полежать еще немного.
Какой же мне сон сегодня приснился! Такой удивительный и... мне было немного неловко за него. Снилось, что я была в спальне у Мианна и он меня ласкал. Ужасно бесстыдно, но так сладко и жарко, что по телу до сих пор гуляла истома. Нет, не могу я открыть глаза и спокойно смотреть на мир, пока со мной творится такое...
– Деточка моя, проснулись?
– послышался ласковый голос няни.
– Проснулась, — я села на кровати, потянулась. Истома не проходила, переплетаясь со странным блаженным чувством, растекающемся по сердцу. И радость порхала в душе яркой бабочкой, расцвечивая мир вокруг в яркие краски — как же хорошо!
– Вы улыбаетесь, моя птичка. Знать, сладко спалось? — с улыбкой в голосе спросила нянюшка.
– Очень, нянюшка. Мне сон приснился, такой необычный и приятный, что...
– я осеклась, не договорив.
Сердце сдавило холодной лапой, когда я вспомнила, что на самом деле Мианн не хочет со мной видеться. Не нужна я ему, так сказал император!
Мир мгновенно померк, снова став серым и таким же безысходным, как был вчера, когда я собиралась в спальню правителя.
Я застыла, пытаясь вспомнить вчерашний вечер и ночь. Вот я надела кольцо и оказалась в огромной комнате, где была кровать с парчовым покрывалом. Наверное, в ней меня должны были лишить невинности... Но что дальше, почему я ничего не помню, и почему имя императора Дамиана мне хочется произнести по-другому — Мианн?
–
– Все в порядке, что ты?
– через силу ответила ей.
– Побледнели вы, простыня на кровати и то румянее вас, деточка моя!
– Просто голова на миг закружилась, сейчас уже все в порядке, — успокоила я старушку. Спустила ноги с кровати и попросила:
– Няня, пока одеваюсь, расскажи мне...кто такая Вилькада?
Услышав это имя, нянюшка вскрикнула.
– Святая Всематеры - зажала рот ладонями. Побледнела и округлившимися от страха глазами уставилась на меня, так что теперь я кинулась к ней.
– Нянюшка, что с тобой?!
– Ох, госпожа Марианна, откуда вы имя-то это узнали? Не думала, что когда-нибудь снова его услышу, сама-то я постаралась забьть... А тут вы его произносит... бормотала она, пока я усаживала ее на кровать, да бегала за водой в купальню — смочить сомлевшей старушке лицо.
Кое-как удалось мне привести ее в чувство, напоить чаем, который принесли служанки по моей просьбе, и накормить завтраком. Да и то, не поела почти ничего, больше поклевала, чтобы меня не огорчать.
Ну а я, пока хлопотала вокруг нее, быстро пересказала, как встретилась в гостинице с Марисом Фраухом, назвавшим мне это женское имя. Других подробностей не рассказывала: ни про его попытку убить меня, ни о трякалах, к которым сумасшедший старик меня отправил.
Конечно, про Мианна и его слова с поцелуями даже не обмолвилась. И про императора с контрактом не стала упоминать — ни к чему старушку мою волновать лишний раз. Не знаю, лишил меня император невинности, или нет — я совсем ничего про эту ночь не могла вспомнить. Ничего, кроме странного сна, где Мианн был со мной.
– Вилькада — это матушка вашего отца, — словно через силу начала свой рассказ нянюшка. Мы с ней сидели на лавочке в парке, куда она попросила вывести ее. Сказала, что и у стен бывают уши, и лучше поговорить там, где никто не подкрадётся незамеченным и не подслушает.
– Граф Дархил не родной мне отец, и он знал об этом, да? — тихо спросила я, чувствую щемящую боль под сердцем — я любила батюшку, и он всегда был добр ко мне. Заботился и даже намеком ни разу не дал понять, что я ему не родная.
– Узнал потом, когда срок вам родиться пришел. Не дурак же он, считать умеет. Не может такой здоровенький младенчик родиться через шесть месяцев после брачной ночи, — кивнула нянюшка. Выцветшие глаза ее смотрели мимо меня, куда-то вдаль, глядели на происходившее много лет назад.
– Расскажи мне все, всю правду, какой бы она не была, — попросила я. Слишком долго я, оказывается, жила в обмане, ничего о себе не зная.
– Помните, деточка, сказку, которую вам в детстве рассказывала, любимую вашу?