Контракт на невинность. Чужая невеста Императора Драконов

Ромм Дарина

– Про пастушку и влюбленного в нее принца?

– Она самая. Это про ваших родителей, ласточка моя. Матушка ваша, конечно, не пастушкой была, а горничной в замке короля Рагдаррского государства.

– Матушка была горничной?! — поразилась я. Потрясла головой, пытаясь представить ее, такую прекрасную и изысканную, вытирающей пыль или чистящей камины.

– Да, обычная горничная. Только случилась у нее любовь с королем.

– В сказке он был принцем, — поправила я няню.

– На деле он был королем. Женатым, но не любящим свою жену. Да и она была к нему холодна, это издалека было видно.

Поэтому, наверное, и детишки у них не случились. Королева так и умерла бездетной, а король больше не женился.

– А матушка...
– напомнила я.
– Она любила короля?

– Не знаю, что и сказать вам, деточка. Любила она короля Даррсариара по-настоящему, или нет — по ней ведь никогда не поймешь, что чувствует. Умная, хитрая до жути, и притворщица, уж простите, что так говорю о родительнице вашей, несси Марианна, — вздохнула няня. — А вот король сильно увлекся, это уж ясно было ВИДНО.

– Но нельзя женатому королю быть с горничной, да? — спросила я севшим голосом.

– Нельзя. Может никто и не обратил на эту связь внимания, мало ли кто у короля в фаворитках ходит, но...
– нянюшка вытерла глаза ладонью. — Забеременела ваша матушка вами и хотела пойти к королю с новостью такой радостной. Думала, разведется он с женой бездетной, и на ней женится. Хотела пойти, да не дошла —Вилькада, матушка его величества про все прознала.

— Значит, Фраух правду сказал, что эта Вилькада моя бабушка? — прошептала я.

– Правда, королевских кровей вы, ласточка моя. В общем, схватили вашу матушку. Этот самый Марис Фраух со своими гвардейцами и сделал это — он у вдовствующей королевы Вилькады в фаворитах в то время был, все ее поручения исполнял.

Сначала в тюрьму вашу матушку бросили. Объявили ей, что сделано это по приказу короля Даррсариара.

Дескать, надоела ему любовница безродная, велел ее в тюрьме сгноить. Сам-то король в это время в соседнее королевство уехал по дипломатическим делам. А мать его в это время подлое дело и провернула.

– Как же матушка выбралась из тюрьмы? — спросила я шепотом. Сердце сдавила боль, стоило представить бедную маму за решеткой, беременную, напуганную, думающую, что любимый предал ее.

– Сама Вилькада и выпустила ее, видать, не совсем сердце у нее каменное было. Опять же, матушка ваша ее, Вилькадину, кровь в себе носила. Видать не поднялась рука у старухи убить своего внука или внучку.

Пришла к матушке вашей, наплела, что ее сын, король Даррсариар приказал казнить ее потихоньку, чтобы не родила ублюдка, ему не нужного. А она, Вилькада, дескать, жалеет ее и внука своего еще не рожденного.

Предложила она матушке вашей помочь. Сказала, что устроит ей побег и сразу замуж выдаст за доброго человека, графа из соседнего королевства. Велела вашей маменьке сделать так, чтобы муж поверил, что это его ребенок и никогда больше не показываться в Рагдаррском королевстве. Не напоминать о себе и этом ребенке, если жить хочет.

– Матушка согласилась.

– Конечно, не дура же. Да и граф Дархил оказался добрым человеком. Даже когда понял, что вы не его дочка, не выгнал жену обманщицу, и вас за свою считать стал.

– Он любит маму, — прошептала я, смахивая слезы благодарности к этому мужчине.

– Любит, ничего не скажу против, —

закивала головой нянюшка. — А королю Даррсариару, когда он вернулся во дворец, передали письмо, написанное вашей матушкой. В нем она сообщила, что разлюбила его, встретила другого и выходит за него замуж. Просила забыть ее и больше не тревожить. Вилькада заставила ее написать это...

— Король поверил письму, а мама словам и делам Вилькады... Скажи, нюнюшка, мама меня... так плохо относилась ко мне из-за короля Даррсариара? Думала, он правда убить ее хотел, потому и меня, его дочь, не смогла полюбить, да? — совсем неживым голосом спросила я. Перед глазами начали вставать картины из детства, когда мама била меня по лицу, или дергала за волосы, и сквозь зубы шипела, что я точная копия отца, такая же подлая. Я тогда не могла понять, почему она батюшку, самого доброго человека на свете, так называет. А она, оказывается, вовсе не о нем говорила, не о графе Дархиле...

– Я вас любила за всех, птичка моя, — руки нянюшки обняли меня за плечи. Принялись гладить утешая.

_ Скажи, откуда ты все это знаешь? — спросила я сквозь слезы. — Всю эту историю, да так подробно?

– Моя мама молочная сестра Вилькады, всю жизнь у нее в доверенных горничных ходила. Да и я, считай, возле королевы выросла, тоже у нее в услужении была. Вилькада меня с вашей матушкой вместе отправила в замок графа Дархила, чтобы пригядывала за ней, от глупостей удерживала, если понадобится, да за младенчиком приглядывала, когда родится.

Мне только в радость было уехать из дворца, тем более, детей своих у меня не было. А уж когда вы родились, да на ручки я вас взяла, так мое сердце в тот же миг вашим стало, маленькая моя несси.

– Спасибо тебе, родная моя. Не знаю, как жила бы без тебя, — всхлипнула я. — Ты сколько раз меня от матушкиного гнева защищала, мою вину на себя брала, да проделки мои прикрывала.

– Какие уж там проделки, птичка моя! Нежнее вас и добрее я детей в жизни не встречала. Вас обижают, а вы только улыбаетесь в ответ, и никогда никому ни одной подлости не сделали в отместку, — тоже всхлипнула нянюшка.

– А магия моя, что с ней?

– Так дракон вы, леди Марианна, как ваш батюшка. Как исполнился вам годик, приехал этот Серджо Кентилс. Посмотрел на вас и провел ритуал, блокирующий вашего зверя — ему Вилькада приказала за вами следить. Не хотела, чтобы хоть что-то связывало имя короля с бывшей горничной. Понятно же, что у двух людей не мог родиться дракончик. А вдруг дошли бы слухи до ее сына, что где-то в провинции в соседнем королевстве дракончик родился у обычных людей. Начал бы он справки наводить, да обо всем догадался – он же не дурак, отец-то ваш, — пояснила няня.

– Марис Фраух говорил, что когда мне исполнится двадцать, моя магия проснется, — вспомнила я.

Нянюшка помолчала, пожевала губами, а потом нехотя призналась:

– Да, проснется ваш дракон, когда двадцать исполнится. Или раньше, в момент, когда мужчина невинности вас лишит. Такой ритуал этот Серджо Кентилс провел.

Марианна и нянюшка еще долго сидели на лавочке и разговаривали, не подозревая, что из-за кустов за ними внимательно следят чьи-то глаза.