Копч?ный киви на вертеле
Шрифт:
— Что они говорили о ней? Они знают её личную жизнь? — спросила Алекса, просматривая заметки Мэдисон, которые она сделала, разговаривая с бывшими коллегами Элеонор.
— Как вы можете видеть по моему безумному почерку, они выражали соболезнования и, в целом, отзывались об Элеоноре как о милой тихой женщине. Она всегда спешила на следующую работу. Что они действительно помнят, так это её любовь делиться едой, — сказала Мэдисон.
— Да, это более или менее соответствует тому, что сказала о ней хозяйка, — добавила Джен.
— Кто-нибудь
— Да, владелец продуктового магазина, который служил ей около двадцати с лишним лет.
— Здорово. Как ты это узнала? — Джен искренне понравился профессионализм Мэдисон.
— О, я спросила коллег, где находится любимый продуктовый магазин Элеонор. Я имею в виду, что если женщина любит вкусно поесть, у неё наверняка есть кто-то или какой-то магазин, который она часто посещает. И, кстати, один из них действительно знал, — сказала Мэдисон небрежно и с широкой улыбкой.
— Ладно, ладно, что они тебе сказали? — нетерпеливо сказала Алекса.
— Он её не знал. Сначала. Оказалось, он забыл её имя. К счастью, он умеет общаться по видеосвязи, и я показала ему приличное фото Элеонор, и он узнал в ней свою давнюю клиентку, — воодушевление Мэдисон не могло быть испорчено настойчивостью Алексы. — Он может назвать продукты, которые она обычно покупала, но, кроме еды, никаких личных разговоров.
— И это ты называешь полезной информацией? — проворчала Алекса.
— Однако он знает её хозяйку в Веллингтоне. И у меня есть её номер, — нараспев сказала Мэдисон.
— Подожди, как он связал Элеонору с хозяйкой дома? — Джен было очень любопытно, как Мэдисон нашла подсказки.
— Итак, они друзья, однажды хозяйка дома, её зовут Милла Александер, искала определённый ингредиент для блюда, которое было фирменным блюдом Элеоноры. Пока они говорили об этом блюде, он рассказал ей о недавней покупке своего давнего клиента, а она рассказала ему о своём арендаторе. Так они поняли, что говорят об одном и том же человеке. Разве это не круто? — сказала она с дразнящей улыбкой.
— Позвони ей сейчас же. Нам нужно с ней поговорить, — приказала Алекса.
— Ой, сейчас 15:00, Веллингтон на 21 час впереди…
— Мне всё равно. Набери номер сейчас же, Мэдисон. — Алекса вела себя так, будто у неё кончилось терпение, но половина её поведения была в раздражении, что было их обычной рутиной.
Джен слегка покачала головой и нежно похлопала Алексу по руке, которой она не отмахнулась. Она хитро посмотрела на неё и слегка улыбнулась, немного игриво. Джен поняла, что Алекса всё ещё командует Мэдисон, пытаясь её обучить. Она тоже улыбнулась, и они продолжили изучать записи Мэдисон. Тем временем Мэдисон знала, что в Веллингтоне будет 12 часов дня, поэтому у неё был хороший шанс поговорить с мисс Александер. Она позвонила хозяйке по мобильному телефону.
— Привет, извините за беспокойство, Милла Александер? Надеюсь, я не опоздала.
— Вы та, кто
Мэдисон организовала видеочат с г-жой Александер и объяснила, что следователям нужно задать ей несколько вопросов. Когда женщина появилась, ей было около 45 лет, и она выглядела встревоженной. Алекса и Джен присоединились к Мэдисон, и состоялись представления.
— Мы можем сказать вам прямо сейчас, что с ней произошёл несчастный случай, но мы хотели бы быть доскональными, и мы просто хотим узнать больше об Элеоноре А-Чуй, — объяснила Джен.
— Как долго она жила в вашей квартире? — спросила Алекса.
— Ей было 65 лет, и она снимала у меня бунгало. Но я уже видела её в этом районе, поэтому предположила, что она снимает здесь жильё уже несколько лет. В любом случае, у меня тихое место; отдельный дом, и всё на моё имя. Элеоноре понравилось, что её имени не было на счетах или каких-либо бумагах. Меньше сложностей для неё, сказала она. У неё было это чувство фатальности, как будто она смирилась с тем, что умрёт в любой момент. Она также сказала мне, что никогда не жила в одном месте так долго. Она прожила здесь 13 лет. Я видела в ней свою эксцентричную тётю, — со слезами на глазах сказала г-жа Александер.
— Я сочувствую вашей утрате. Какие у вас были отношения с ней? — продолжала Алекса.
— Она на самом деле не общалась. Но поскольку я скучаю по своей матери, а Элеонора казалась мне знающим человеком, я тянулась к ней и хотела получить эти мудрые советы. Я хотела быть рядом с ней, поэтому я время от времени навещала её и приносила ей вещи, которые могли ей понадобиться, и еду, которая могла ей понравиться, пока она не привыкла ко мне. Затем я обнаружила, что она не даёт непрошеных советов, мне приходилось буквально умолять её о них.
— Какие советы вам от неё нужны? — продолжила Джен.
— Я не была хороша в финансах. Я также слишком доверчива, слишком открыта, она смеялась, когда я рассказывала ей истории о неприятностях, в которые я попадала из-за своих слабостей. Она многому меня научила, — сказала г-жа Александер, и на её лице отразилась грусть.
— Знаете ли вы что-нибудь о её личной жизни? Детях? Партнёрах, — спросила Алекса.
— Она была очень скрытной. Предам ли я её, если расскажу вам то, что знаю? Я имею в виду, она доверяла мне, я знаю, что я была одной из немногих, — обеспокоенно ответила г-жа Александер.
Она хотела почтить Элеонору.
Джен вмешалась:
— Хм, я вас понимаю, если кто-то несёт ответственность за её несчастный случай, намеренно или непреднамеренно, мы хотим отдать Элеонор должное. Вы бы хотели нам помочь? Потому что то, что вы нам скажете, может привести к подсказкам и правде. Мы сохраним конфиденциальность, если это не повлияет напрямую на расследование, хотите подумать об этом?
— Время имеет решающее значение, Милла. Если мы задержимся, мы можем потерять что-то важное, — быстро сказала Алекса.