Копенгагенский разгром
Шрифт:
Мы приблизились к борту «Брунхильды». В воде барахтались несколько человек — из числа тех, кого не пустили в шлюпку. Вопреки напутствию лорда Нельсона капитан Тезигер подобрал их в баркас. Я убрал шпагу в ножны и перебрался на трап прусского судна.
— Не вздумайте стрелять в меня! — бросил я напоследок. — Вы идете под белым флагом!
— Воленский! — крикнул Фредерик Тезигер. — Тебя повесят! Непременно повесят!
— Держи крепче белый флажок! — ответил я. — А то не доживешь до этого зрелища.
Я стал подниматься вверх;
С палубы донесся голос боцмана Хенке.
— Смотрите, сюда лезет тупой англичанин! — воскликнул он по-немецки.
— Сам ты тупой, Хенке! — ответил я.
— Герр Воленски! — изумился он. — Откуда вы взялись?! И зачем вы напялили красный мундир?!
— Хенке! — рявкнул я. — Ты пьешь шнапс, а меня бросил пить виски! Где капитан?
Я выбрался на палубу и сделал несколько глубоких вдохов, чтобы восстановить дыхание. Ненадежные ступени морского трапа отняли у меня много сил.
— Капитан покидает корабль последним, — хмыкнул Хенке и кивнул на люк: — Он там.
Я бросился вниз по трапу и оказался на средней палубе. Здесь было жарко. Кормовую часть захватил огонь, в загоне верещали свиньи, заживо превращаясь в жаркое. Я предполагал, что капитан в каюте спасает документы, но он оказался занят куда более увлекательным делом. Фон Нахтигаль с деловитой сноровкой привязывал к стволу мачты виконтессу де Понсе. Я и не сразу сообразил, что слух режет не столько поросячий визг, сколько крики Элен.
Догадка осенила меня. Капитан «Брунхильды» барон фон Нахтигаль — вот кто оказался злодеем! Все события прошедших дней выстроились в логическую цепь. Он знал о цели нашей миссии и отправил соглядатаев следом, едва мы сошли на английский берег в Дувре. Наверняка они действовали в связке с капитаном Годеном. И в Лондоне Артемий Феклистов заметил не старого товарища, а недавно приобретенного знакомца с прусского судна. Он не понял, что это была слежка, а барон разделался с ним как с опасным свидетелем.
Но какую роль играла виконтесса де Понсе? Я столкнулся с ее взглядом. Привязанная к стволу мачты, она смотрела на меня поверх плеча капитана. Ее глаза молили о спасении. А я радовался, что застал ее живой.
Неужели эта женщина оглушила меня ударом по голове?! Я вспомнил комнатку в отеле «Wrestler’s Inn». Элен стояла у меня за спиной, и я видел в оконном стекле отражение: кувшин взметнулся вверх и опустился на мою голову. Но что, если удар нанесла не она? Кто-то из сообщников фон Нахтигаля вошел в комнату и огрел меня первым попавшимся под руку предметом. А потом уже злоумышленники заставили виконтессу плясать под их дудку!
Капитан «Брунхильды» обернулся и увидел меня.
— Ха! Герр Воленски! — воскликнул он. — Откуда вы взялись?! Впрочем, вы появились вовремя. Теперь я попросту пристрелю мерзавку, а вину свалю на вас!
Он
— Не убивайте меня, — всхлипнула она. — Денег хватит на всех!
— Денег! — взъярился капитан.
— Нет, мне не нужно денег! Только не убивайте! — вскрикнула она.
— Денег?! — свирепым голосом повторил барон фон Нахтигаль. — Там очень странные деньги! Ты прекрасно знаешь об этом!
У меня не было времени разгадывать шарады, скрытые в их словах. Я шагнул вперед, но барон почувствовал мое движение, повернулся и потряс пистолетом.
— Стой на месте, Воленски! — рявкнул он. — Я застрелю ее, а потом тебя. Лучше было тебе остаться в Англии, тупая башка!
— Зачем кого-то убивать? — воскликнул я. — Раз уж деньги там странные!
Раздался оглушительный треск — это огромная обезумевшая свинья проломила прогоревший загон, помчалась по палубе и сшибла с ног барона фон Нахтигаля. Падая, он выстрелил из обоих стволов. Элен завизжала, я выхватил шпагу и кинулся к капитану. Слава свинье, обе пули пролетели мимо.
Я приставил клинок к его груди, но он взмахнул обрубком каната, попавшимся под руку, и отбил мою атаку.
Обгоревшие свинья и козы метались по палубе, дым разъедал глаза, молила о спасении Элен.
— Помогите! Помогите, я горю! — кричала она.
Барон фон Нахтигаль вскочил на ноги и выхватил шпагу. Я ринулся вперед, зазвенели клинки. Для капитана торгового судна он неплохо фехтовал. Он пытался прорваться к выходу, но я оттеснил его от трапа. В любое мгновение мог появиться кто-то из команды корабля, тот же боцман Хенке, к примеру. Я должен был вынудить барона сдаться до того, как к нему прибудут на помощь.
И до того, как пожар доберется до Элен. Бог весть, какую роль она сыграла в этой истории, но в любом случае я не желал ее смерти, а тем более такой страшной.
Барон отступил, и теперь языки пламени едва не лизали его спину. В его глазах появился страх, однако он продолжал сражаться.
— Сдавайтесь! — предложил я. — Смерть не нужна никому!
— Не дождетесь! — с отчаянной решимостью ответил барон фон Нахтигаль.
Кажется, теперь он дрался не за деньги и не за жизнь, а от злости. Барон фон Нахтигаль не хотел смириться с тем, что над ним, капитаном корабля, одержал вверх молодой человек, к тому же из дипломатического ведомства. Возможно, он рассчитывал на чью-то помощь, но снаружи грохотала датская артиллерия, и на верхней палубе нас не слышали.