Копейщики
Шрифт:
Согласно собранным данным Фридрих являлся одним из самых образованных людей в своей Империи. Он знал греческий, арабский и латинский языки. В Италии этот молодой монарх основал несколько школ при орденских монастырях. Причём монастыри были как тамплиерские, так и иоаннитские. Кроме того, в 1224 году, собрав с итальянских провинций в качестве дополнительных налогов деньги, Фридрих построил университет в Неаполе, где преподавали не только христиане, но и арабы с евреями. Магистр отметил похвальную веротерпимость короля. Управляющий командорством Braunschweig писал, что юный король проявлял глубокий интерес
«Прости, Господи, грехи ему», - подумал монах и перекрестился.
…Подумать только, этот одарённый юноша даже проявлял любопытство к изучению внутреннего строения тела человека на трупах.
Нетерпеливое постукивание тяжёлого каблука и звон шпор по каменному полу дали понять Магистру, что гость не намерен рассиживаться и убивать время на пустое молчание и рассматривание друг друга.
– Итак, сын мой. Что привело вас ко мне?
– Тамплиер уселся поудобнее в своё, вывезенное когда-то из Александрии, кресло красного дерева - единственный предмет роскоши в этом кабинете, если, конечно, не обращать внимания на хитроумные водяные часы.
– Мы – солдаты и, наверное, нам не к лицу все эти дипломатические тонкости этикета, - Фридрих сразу приступил к цели своего визита.
– Буду откровенен с вами, как перед духовником на исповеди. В письме к Вам я уже излагал свою просьбу. Моё положение в империи, как вы, наверное, догадываетесь, довольно шаткое. Даже сюда я прибыл тайно, уехав, как считают при дворе, на охоту в Тироль. Это не даст времени моим противникам сплести паутину заговора или предпринять что-либо во вред моим интересам.
– Король улыбнулся.
– Шпионы Вельфов хитры, но мои информаторы хитрее, а ложь во благо – богоугодное дело. Пусть соглядатаи побегают, повынюхивают. Они узнают ровно столько, сколько я захочу.
Правильная латынь Фридриха произвела впечатление на Монтего.
– Я не приехал бы сам, если бы дело было только в деньгах. С таким же успехом вас посетил бы имперский казначей. Но… - король поднял руку, предупреждая возможные возражения, - я хочу организовать новый крестовый поход, я хочу вернуться из Святой земли на вершине признания, уважения и славы. Мне нужны преданные союзники, близкий круг рыцарей, верные бароны, сторонники в среде горожан и ремесленников. И всё это - для укрепления власти в империи. Я хочу, если вы не против, всенародной любви и поклонения. Мне необходим крепкий фундамент для трона из военных успехов и веры в мою удачу и предназначение.
Магистр со всё возрастающим интересом разглядывал короля. Чтобы проверить свою догадку, он спросил:
– А кто вам мешает обрести славу в крестовом походе против еретиков Лангедока? Помощь королю Франции и Святому престолу в укреплении власти на мятежных землях Окситании возвысит вас в глазах собственных подданных и послужит предостережением вашим врагам Вельфам.
Фридрих сморщился, как будто проглотил ложку уксуса.
– Война против французских рыцарей, исповедующих веру, отличную от официального папского
Король, видя показное недоумение тамплиера, нетерпеливо спросил:
– Вам интересно, чего же я хочу от вас? – Юноша ладонью вытер вспотевший от волнения лоб.
– Мой предок – Великий Фридрих - оставил после себя свитки, своего рода походный архив, в котором он описывал самые важные с его точки зрения события, переговоры, описания сражений. Там есть копии некоторых договорённостей, указов, черновики обширной переписки, планы крепостей и описания осады городов. Особенно подробно там освещены Итальянские походы.
Молодой Гогенштауфен кивком головы поблагодарил Магистра, который подал ему кубок вина. Глаза императора горели ярким огнём уверенности в собственной правоте. Двумя глотками осушив бокал до половины и облизнув полные губы, Фридрих продолжал:
– Вы, наверное, знаете о событиях того времени, связанных с борьбой за влияние на Папский престол, когда противники Барбароссы, противодействуя его усилиям по укреплению Священной Римской империи, избрали папой недостойного этой высокой чести кардинала Орландо под именем Александра III. Противостояние Барбароссы с Ватиканом и Тосканским герцогством привело к войне в Италии.
На мгновение король прервался, словно желая проверить, следит ли Магистр за нитью повествования.
– Простите за столь подробное изложение известных Вам событий, но поверьте мне - все эти детали необходимы для изложения просьбы. Так вот, в 1177 году в Венеции состоялось подписание перемирия между императором и ломбардцами. Перед получением трона Бургундии и коронацией в Арле, мой дед не хотел оставлять у себя в тылу мятежные провинции. Наверное, я не открою Вам ничего нового, - король остановил свой рассказ, с очевидной целью усилить впечатление от последовавшей за паузой фразы, - тайным посредником на переговорах между Святейшим престолом, ломбардцами и королём был Великий Магистр ордена Тамплиеров Eudes de Saint-Amand (Эде де Сент-Аманд).
Фридрих небрежно убрал краем чёрного плаща остатки вина с губ.
– Но самые интересные и важные для меня записи были на пергаменте, который был дважды опечатан личной печатью короля. На воске хорошо сохранился оттиск герба Штауфенов. Вы должны знать этот герб. Чёрный орёл со щитом на груди. На жёлтом поле щита – три чёрных льва друг над другом. Но самое интересное то, что на оттиске печати в лапах орла я увидел крест тамплиеров.
Фридрих впился глазами в лицо Магистра.
– Вы ещё не поняли, куда я клоню?
Монтего в притворном равнодушии развёл руками.
– Речь идёт о том, что мой дед был не последним человеком в Ордене и знал о неком копье… Нет, нет, нет, - вскрикнул король, заметив вялую пренебрежительную гримасу на лице тамплиера.
– Не о копье, хранящемся в Ватикане. Нет… Я говорю о наконечнике нафталитов, о копье царя Давида, о железе, пробившем плоть Иисуса.
Фридрих замолчал, давая возможность магистру подтвердить или опровергнуть слова, прозвучавшие и подхваченные эхом под сводами кабинета.