Корабль поколений
Шрифт:
Эридан, казалось, начинал воодушевляться.
— И что, прямо так просто? Никаких разрешений не нужно?
— Это же не эксперименты проводить с темной материей… — усмехнулся Альтаир, — Это же просто развлечение для экипажа. Думаю, никто не будет против. Главное, чтобы истории были интересные. Ну, что скажешь? Рискнем?
— Рискнем, — с улыбкой согласился Эридан. — Только… я не знаю, с чего начать. У меня записано много отрывков, набросков… ничего законченного.
— Не проблема. Начнем с малого. Выберем один самый интересный отрывок, немного доработаем, добавим красок… и опубликуем. Что скажешь насчет «птиц-убийц»? Это звучит весьма… захватывающе.
Эридан вздрогнул.
— Знаешь… это
Альтаир кивнул.
— Отлично. Тогда приступим. Давай перенесем текст в бортовую сеть и начнем его редактировать. И, знаешь, Эридан… думаю, нам нужно придумать тебе псевдоним. Чтобы сохранить инкогнито, если ты этого захочешь.
Эридан задумался на мгновение.
— Псевдоним… Хм… Пусть будет… Сновидец.
Альтаир улыбнулся.
— Прекрасно. Итак, добро пожаловать в мир писательства, Сновидец. Надеюсь, твои кошмары станут нашим развлечением. И кто знает, может быть, ты даже сможешь вдохновить кого-нибудь на борту на новые свершения. Ведь даже в самом мрачном сне можно найти искру надежды.
Он постучал по голоконсоли.
— Итак, Сновидец, приступим к созданию легенды.
Глава 116
2670 год, Земля,
Единое всепланетное государство,
Москва, Кремль,
Кабинет Генерального секретаря Всемирной Коммунистической Партии
Новый генсек Гравитский Юрий Николаевич, некоторое время задумчиво изучал поступившие доклады. Его подчиненные, рассевшись полукругом, терпеливо ждали решения.
— И так, товарищи, — наконец сказал он, — если подытожить ваши отчеты, то у нас получается следующая картина: не очень давно звездолет «Красная стрела» покинул облако Оорта и успешно движется в направлении системы Проксиома Центавра. Особых проблем нет, не считая нескольких внештатных ситуаций, с которыми экипаж успешно справился. Но… кое-что меня беспокоит. Во-первых, как докладывает главный инженер на «Красной стреле» степень износа оборудования, несмотря на бережливость, превышает расчетно-плановые показатели. Немного, но превышает. Да, мы заложили некий запас прочности, но, тем не менее, это плохая тенденция. Второе. Воздействие на нервную систему, по предположениям ученых, темной материи. Хотя данная проблема решена, тем не менее, мы до сих пор не знаем ничего о природе этой самой темной материи. Ученые утверждают, что у них есть космологическая модель, но для ее проверки необходимо построить вокруг Солнечной Системы, на уровне орбиты Плутона, сверхгигантский адронный коллайдер. Такое строительство планируется начать только через полтора века, не ранее. А на само строительство, по прогнозам Госплана, потребуется не менее триста лет.
Гравитский вздохнул и обвел взглядом лица подчиненных. В полумраке кабинета их лица казались серьезными и сосредоточенными. Он знал, что от его решения зависят судьбы тысяч людей, как на Земле, так и на далекой «Красной стреле».
— И третье, — продолжил генсек, — и, пожалуй, самое важное. Докладывают о неких… странных психических явлениях среди поколения, родившегося на звездолете. Члены экипажа сообщают о странных снах, идеях, увлечениях. И это никак не коррелирует с… пролетами зон концентрации темной материи. Это новый, неизвестный ранее феномен. Интенсивность этих явлений возрастает. Я понимаю, что у нас на борту есть психоаналитики, способные купировать данные отклонения, но… мне кажется, что мы упускаем что-то важное. Возможно, какая-то связь? Какая-то утечка информации? Может быть, это умышленный саботаж диссидентов?
Председатель
— Товарищ Генеральный секретарь, мы тщательно проверяем всю информацию, поступающую и исходящую с «Красной стрелы». Пока что никаких признаков умышленного саботажа не обнаружено. Все каналы связи защищены, сотрудники тщательно проверены.
— И что вы предлагаете? Списать все на усталость и новый вид темной материи? — с сомнением спросил Гравитский.
— Мы продолжаем расследование, — ответил председатель Госбезопасности. — Но я считаю, что паниковать пока рано. Возможно, это просто… игра воображения, усиленная долгим пребыванием в космосе.
— Игра воображения? — Гравитский нахмурился. — А что, если это не просто игра воображение? Что, если в этих снах есть какая-то информация? То, что мы упускаем?
— Товарищ председатель Комитета по этике и идеологии, — обратился Гравитский к молодой женщине в строгом сером костюме. — У вас есть какие-нибудь соображения?
Та немного смутилась.
— Товарищ Генеральный секретарь, мне кажется, что мы должны рассмотреть возможность… поддержки экипажа в культурном и идеологическом плане. Возможно, им не хватает связи с Землей. Возможно, они чувствуют себя оторванными от родного дома.
— Поддержки в культурном плане? — переспросил Гравитский. — И как вы себе это представляете? Концерты в виртуальной реальности? Трансляции новостей о достижениях народного хозяйства? Лекции по научному атеизму и коммунизму, которые, кстати, почти никто не смотрит.
Он замолчал, погрузившись в раздумья. В голове мелькали обрывки докладов, космические карты, формулы и уравнения. Он чувствовал, что надвигается что-то важное, что-то, что может изменить все.
— Не только это, — ответила Министр Культуры. — Мы могли бы отправлять им новые книги, фильмы, музыкальные произведения. Мы могли бы организовать для них виртуальные экскурсии по Земле, показать им наши города, наши парки, наши музеи. Мы могли бы… пробудить в них чувства, которые они могли бы забыть в космосе.
Гравитский задумался. Идея была интересной, но… слишком банальной. Он чувствовал, что проблема глубже, что дело не только в отсутствии культурной связи.
— И что, по-вашему, это поможет им избавиться от странных снов? — спросил он.
— Не знаю, товарищ Генеральный секретарь, — честно ответила председатель комитета по Этике и идеологии. — Но я думаю, что это лучше, чем ничего.
Гравитский вздохнул. Все были в растерянности. Никто не знал, что делать. Но он должен был что-то решить. Он не мог просто сидеть и ждать, пока «Красная стрела» погрузится в безумие.
— Хорошо, — сказал Гравитский, решительно поднявшись с кресла. — Я принимаю решение. Мы усилим культурную поддержку экипажа «Красной стрелы». Мы отправим им все, что они захотят. Книги, фильмы, музыку, экскурсии — все! Но это не все. Я также поручаю Госбезопасности провести более тщательное расследование. Мне нужны ответы. Я хочу знать, что происходит на «Красной стреле». И третье. Я свяжусь с экипажем лично… Точнее, отправлю им видеообращение и буду ждать ответа. Я поговорю с ними. Возможно, они смогут рассказать мне что-то, что не расскажут никому другому. А насчет темной материи… я видел отчеты о тех странных явлениях. Экипаж собрал довольно много информации. Пусть наши аналитики с ней поработают. Кроме того… необходимо организовать дополнительные исследования темной материи. Нужно запустить специальные зонды в зону концентрации темной матери. Изучить, как она будет воздействовать на оборудование, приборы, на животных. Возможно, имеет смысл послать в экспедицию и людей-добровольцев. Это будет наша новая миссия: Изучение межзвездного пространства. Товарищ Рыков, займитесь этим.