Корабль-призрак
Шрифт:
Помолчав, он добавил:
– Сдается мне, их накидки идеально защищают как раз от оружия такого типа. А относительно медленно летящая и тяжелая пистолетная пуля – калибра так сорок пятого – может оказаться эффективной не только при стрельбе в упор...
Предположения Лесника оставались абсолютно умозрительными, поскольку пистолета сорок пятого калибра у него все равно не было. Диана ничего не успела ответить на слова коллеги – снаружи послышался металлический стук, а затем окрик на английском:
– Предлагаем переговоры!
3.
Лесник
– Предлагаем переговоры!
Лесник посмотрел на Диану:
– Примем предложение?
– Ну а что еще остается делать? Но я выходить никуда не буду, и тебе не советую. Пускай уж Магомет идет к горе.
Лесник крикнул:
– Мы готовы принять парламентера! Пусть подходит один, медленно, держа руки на виду!
Парламентер появился в поле зрения через минуту. Это был крупный широкоплечий мужчина лет пятидесяти пяти на вид, одетый для нынешних обстоятельств весьма необычно – в костюм-тройку, при галстуке.
На боевика он не походил, если не считать ярко выраженной восточной внешности: смуглая кожа, чуть вьющиеся короткие темные волосы, тяжелый подбородок и иссиня-выбритые щеки. Высоко подняв над головой руки и демонстрируя пустые ладони, он неторопливо прошел вдоль борта и остановился напротив открытой двери, не пытаясь войти. Лесник сделал знак: «Заходи!». Под дулом наведенного на него пистолета мужчина плавным шагом прошел внутрь, подчеркнуто стараясь не делать резких движений. Неторопливо наклонился над лежащим в углу мертвецом, приложил палец к шее. На связанного пленника лишь бросил быстрый взгляд, ничего не сказав. Затем уселся на распотрошенный Дианой сверток, демонстративно положив руки на колени. Дескать, глядите: я безоружен и ничего ниоткуда выхватывать не собираюсь.
Лесник тоже присел – прямо на контейнер. Диана осталась стоять возле двери.
– Я могу уступить место даме, – по-английски, но с акцентом сказал парламентер. И изобразил незаконченную попытку встать.
– Не надо, – ответила Диана. – Мне тут гораздо удобнее.
– Хорошо, пусть будет так, – невозмутимо кивнул мужчина. – Если вам это интересно, меня зовут Юхан Азиди. Насколько я знаю, вы меня искали. Ну вот я здесь, и готов с вами поговорить.
4.
Любопытно, любопытно... Юхану Азиди в 2006-м году только-только исполнилось двадцать восемь... В 2018-м стукнуло (стукнет?) сорок. Между тем пришелец выглядит лет на пятнадцать старше. Из каких же времен прибыл этот господин, если он и в самом деле Юхан Азиди? И кто, столь старательно избегающий появляться на публике, живет под этим именем в Эсбьерге начала двадцать первого века?
– Что вы хотите нам сказать? – Лесник решил не изощряться в пустых догадках и не длить обмен любезностями, а сразу взять
Господин Азиди склонил голову и внимательно посмотрел на собеседника, будто изучая его. Выдержав паузу, он произнес:
– Во-первых, мы с вами не являемся врагами. Наши интересы нигде не пересекаются, и я очень хочу, чтобы вы это поняли. Во-вторых, я хочу получить контейнер, на котором вы сейчас сидите.
– Что же вы можете предложить нам в обмен на него? – спросил Лесник.
Господин Азиди усмехнулся, сверкнув в полумраке безупречно белыми зубами.
– В обмен я готов помочь вам выбраться отсюда, – ответил он.
– Мало, – невозмутимо сказал Лесник. – Контейнер стоит гораздо дороже, и вы это прекрасно знаете.
– Дороже для нас, а не для вас. Кроме того, оставаясь в своей железной мышеловке, вы никак не сможете его использовать. Без нашей помощи вы даже не сможете выбраться с корабля, – даже если вырветесь из этой норы и скроетесь от нас.
– Вы тоже не сможете этого сделать, – парировал Лесник. – Вам не просто нужен контейнер, вам необходимо завладеть им в течение ближайших часов, иначе станет незачем уходить отсюда – хозяева спишут вас в расход и найдут других исполнителей.
Лесник блефовал, наугад говоря о ближайших часах и гипотетических хозяевах. И, похоже, не угадал.
На лице собеседника не отразилось ни малейшей озабоченности перспективой быть списанным в расход. Крепкие нервы? Или на самом деле столь уверен, что чересчур большие неприятности не грозят? Лесник бросил быстрый взгляд на Диану. Она сделала отрицающий жест – завуалированная угроза и в самом деле ничуть не испугала араба.
– Да, ценой своей жизни вы можете доставить нам серьезные неприятности, – продолжал Юхан Азиди. – Серьезные, но преодолимые. Подумайте, надо ли вам это? К тому же вам самим этот контейнер совершенно не нужен. Не уподобляйтесь же собаке, сидящей на сеновале – я правильно выражаюсь?
– Вполне правильно, – Лесник еле заметно улыбнулся: парламентер прилагал все усилия, чтобы установить доверительные отношения. – Однако контейнер нужен вам, и для его получения вы пролили немало крови...
Лицо Юхана Азиди сделалось подчеркнуто скорбным:
– Да, я вас понимаю. Но поверьте, мы не противостоим русским спецслужбам и не считаем Россию своим противником.
«Так, – подумал Лесник, – похоже, про Инквизицию они не знают. Для нас это скорее хорошо, чем плохо. Что ж, будем и дальше играть в агентов ФСБ. А вот противников неплохо бы персонифицировать...»
– «Мы» – определение более чем абстрактное. Хотелось бы узнать, с кем довелось иметь дело.
– Ну что же... Вполне законное желание. Я представляю здесь Халифат, равно как и мои люди.
К 2006 году организация, именующая себя Халифатом, никак не засветилась, по крайней мере Лесник никакой информации о ней не имел. Значит, что-то новенькое.
– Хорошее название, – одобрил он. – Громкое, к тому же с историческими корнями.
– Вы не поняли... Это не просто громкое название – это тот самый Халифат.