Коридор
Шрифт:
– Наверное, да, – совершенно не задумываясь над тем, как осуществит сказанное, ответил он.
– Ну, тогда завтра в половине шестого я тебя жду у себя.
Взяв Карла под руку, она увлекла его в сторону стоящего возле шлагбаума автомобиля.
– Хорошо, а где? – вовремя спохватился он.
– В моем кафе, глупенький, – Мелен звонко рассмеялась и, вытащив из кармана визитку, протянула ему. – Тебе – чтоб не заблудился. Это в двух кварталах от центральной площади, прямо за муниципалитетом. В случае чего, можешь у любого прохожего дорогу спросить.
Визитка была напечатана на французском.
– Ты помнишь моего двоюродного брата Жана?
– Навряд ли, – его откровенность вызвала добродушный смех.
– Как поживаешь, Карл, тьебе, говорят, пришьлось несладко,
– его немецкий был отвратительным. Но еще хуже была внешность. По всем отличительным признакам он больше напоминал выходца с Кавказа или, на худой конец, Сицилии, нежели француза. Особенно это подчеркивали слегка крючковатый нос и черные вьющиеся волосы. Что же касается родственного сходства между ним и Мелен, то его было ровно столько же, сколько у Майка Тайсона с Эдит Пиаф.
CafeTrafalgar8 rue des Fleurs.
– Спасибо, хорошо.
Жан протянул Карлу плетеную корзину, в которой лежали несколько бутылок вина, небольшой кусок ветчины, палка копченой колбасы и какие-то фрукты.
– Это тебе, чтобы ти поскорее выздоравливал, а то сестра волнуется.
– Спасибо, – смущенно беря корзину, произнес он.
– Не спасибо, а выздоравливай и поскорей, – Мелен кокетливо улыбнулась и еще раз прильнула к его губам, – ты мне еще понадобишься здоровым.
– Ну, раз надо, так надо.
– И не забудь, завтра в половине шестого, – уже садясь в машину, произнесла она.
– Да, я помню, – махнув визиткой вслед, произнес Карл.
Проводив удаляющуюся машину взглядом, он пошел в сторону шлагбаума, возле которого уже поджидал дежурный, как-то гаденько улыбаясь.
– Ну и повезло же тебе. Такую мадам трудно найти даже у нас в Германии.
– Искать надо лучше, – прошмыгнув под шлагбаумом и не смотря в его сторону, ответил Карл. В нем этот тип почему-то вызывал сильное чувство антипатии, из-за чего любезничать совершенно не хотелось.
– А таможенный сбор? – не унимался тот, продолжая так же гнусненько улыбаться.
– На, вымогатель.
Карл протянул дежурному бутылку, в которой вино, как ему казалось, было значительно хуже.
– А может быть, лучше колбаски?
– Обойдешься.
– Передай своей крошке от меня спасибо. И скажи, пусть почаще заходит, когда я стою на КП, – прокричал дежурный вслед, довольно болтая бутылкой.
Карл же неторопливо побрел в сторону лагеря, пытаясь собрать воедино все то, что услышал. Первый раз в своей жизни он сделал как обычно, а получилось лучше. – «Хотя, какая это, к чертям собачьим, моя жизнь. Это сон, причем кошмарный, из которого я никак не могу вырваться».
– Тебе, я смотрю, понравилось
– Перестань молоть чушь. Мне это доставило ровно столько же удовольствия, сколько бы тебе целовать орангутанга.
– Так я тебе и поверил.
Приоткрыв окно, он смачно сплюнул.
– Это твои проблемы.
В машине воцарилась тишина, которую нарушал лишь монотонный звук работающего мотора.
– Что он тебе сказал? – первым не выдержал Жан.
– Что ничего не помнит, – ответила она, выпуская клуб табачного дыма в приоткрытую форточку.
– И ты ему веришь?
– Нет, конечно.
Глава 6
21 июня 1943 г.
I/JG 26
– Распишитесь вот здесь, пожалуйста, – фельдфебель положил на стойку окошка журнал.
– Там в двух местах надо, – добавил он, когда Карл собирался вернуть его обратно.
– Такое чувство, что вы мне танк на прокат даете.
– К сожалению, правила для всех одинаковы. Не я их выдумал, и им подчиняется даже рейхсмаршал авиации Генрих Геринг.
Последние слова были явно адресованы в «огород» Карла. Он ровным счетом ничего не значил для этого фельдфебеля, и тот всеми возможными способами, не запрещенными уставом, пытался это показать. По-видимому, в душе ко всей молодежи он относился одинаково – как к несмышленым выскочкам. Это отчетливо читалось в холодном взгляде, которым он сейчас колюче взирал на Карла через линзы очков.
– Ваш пистолет, – вместо журнала на стойке появился Люгер, две пустые обоймы и две планки с патронами.
Не надо было обладать большим «военным» опытом, чтобы заметить то ужасное состояние, в коем находился пистолет. Особо плачевно выглядела рукоятка и верхняя часть затворной рамы. На ней был такой слой копоти вперемешку с машинным маслом, будто бы его только недавно вытащили из костра, где он, не понятно зачем, находился.
– Вы бы его хоть протерли, – пробурчал Карл, пытаясь достать из кармана чистый носовой платок.
– Содержание личного оружия в постоянной боевой готовности
– есть обязанность каждого военнослужащего, – процитировал фельдфебель строку из общевойскового устава. – И если оно в таком состоянии, что за него противно браться, то в этом виноваты только вы, – выпалил он из своего окошка, при этом вытирая руки большим куском ветоши.
– Оставьте свои проповеди для подчиненных. Не я вам его сдавал, и если он в таком виде, то на то есть причины.
– Только благодаря этому я его и принял. И вообще… – фельдфебель что-то еще хотел добавить, но вовремя остановился. За свои полвека он хоть и научился сдерживать эмоции, тем не менее, давалось это ему с большим трудом. – У меня, между прочим, полторы тысячи единиц под ответственностью. И если за каждым еще и чистить…