Король-колдун
Шрифт:
Внезапно Атайя обнаружила в его грандиозном плане изъян.
— Династию? По-моему, вы кое-что забыли. — В самом деле, одним из первых магических законов, о которых ей рассказал Джейрен, был именно этот. — Магическая сила не передается по наследству. Эти самые дети, о которых вы толкуете и которым не суждено появиться на свет, — поспешно добавила принцесса, — не обязательно будут лорнгельдами.
Казалось, Мудрец ожидал именно этого возражения.
— Может быть, и нет, — произнес он, улыбнувшись Атайе с благодушием демона. — Но мы способны сделать их таковыми.
От этих слов Атайя заледенела. Ей уже случалось слышать подобное раньше…
— В течение
Атайе казалось, будто горячие иглы впились в тело, а сотни крошечных искр сожгли ее кожу. Те самые книги. Николас отдал книги… под воздействием принуждающего заклинания Мудреца. Тогда принцессу так расстроила болезнь брата, что она даже не подумала, к чему может привести это на первый взгляд незначительное происшествие.
— Пустые теории, ничего больше, — заявила Атайя со смелостью, которой не ощущала. — Опыты Родри закончились неудачей. О том, что он ошибался, свидетельствует его смерть и смерть моего отца.
И снова принцесса почувствовала, что переместила шахматную фигуру именно на ту клетку, где Брандегарт ожидал ее увидеть.
— Верно, но ведь Родри передал силу после того, как она окончательно сформировалась, — магические тропы уже успели созреть, и сила уже потекла по ним. А что, если передать — пересадить, если хотите, — магическую силу в то время, когда она еще находится в стадии созревания… за дни, недели, даже за годы до наступления мекана. В младенчестве! — Восторг, охвативший его ранее, вновь расцвел на лице Мудреца. — Тогда тропы разовьются естественно, и не нужно будет формировать их, что пытался проделать Родри с вашим отцом. Колдун, передавший силу, ничего не потеряет, а тот, кто примет ее, не ощутит никаких болезненных последствий передачи. Сила будет развиваться так, словно всегда находилась там, куда ее пересадили.
Атайя нащупала кресло и ошеломленно упала в него. Это, без сомнения, дьявольская идея, и ее простая логика — понимание того, что такое действительно можно осуществить, — испугала принцессу гораздо больше, чем зловещие замыслы Родри когда-то.
— Как могли вы, всегда утверждавший, что действуете в соответствии с Божьей волей, даже помыслить о том, чтобы вмешаться в Его выбор и решать, кто достоин дара, а кто нет?
Собственный голос показался принцессе чужим — в такой ужас привели ее замыслы Мудреца.
— Он назначил меня первым среди Своих слуг, Атайя, — отвечал Мудрец, нимало не заботясь о том, что подобное утверждение Совет мастеров, да и любой рэйкский колдун сочли бы абсолютно недопустимым. — Он не зря дал мне способность видеть зерна магической силы — и вот для чего. Благодаря этому я смогу установить Его царствие в Кайте, да и во всем мире!
Атайя с отвращением отвернулась.
— Эта способность преходяща, — напомнила Мудрецу принцесса. — Вы не сможете видеть зерна магической силы всегда…
Мудрец равнодушно хмыкнул.
— Хотите, чтобы я поверил? Даже если это и так, я знаю, как восстановить ее.
— А когда остальные поймут, что не Божий дар, а всего лишь болезненный эффект заклинания блокировки дает вам возможность подобного предвидения? Не обесценится ли значение этого так называемого дара?
Мудрец с вызовом тряхнул головой, чувствуя растущее раздражение от непрерывных упреков принцессы.
— Никто не сможет повторить
— Этому не бывать.
Брандегарт обернулся к ней и рассмеялся, отголоски его веселья эхом отразились от сводчатого потолка.
— Ах этот вечный плач лишенных зрения!
— Ну что же, хорошо, — огрызнулась Атайя, — в будущем вы все предусмотрели. А как же остальные? Дарэк и Николас, Сесил и дети? Джейрен?
Мудрец безразлично пожал плечами.
— Я могу сохранить им жизнь, если они пообещают покинуть Кайт и никогда не возвращаться, естественно, только если вы примете предложение и станете моей королевой. — От Мудреца не ускользнуло выражение презрения на ее лице. — Вы не верите мне?
— Какой же узурпатор оставит в живых своих врагов, чтобы впоследствии они могли собрать армию и выступить против него?
— Тот, кто знает, как удержать свою корону. И свою жену, — поспешил добавить Мудрец, пробежав глазами по изгибам ее тела.
Атайя так крепко сжала подлокотники кресла, что кончики пальцев онемели. Принцессу настолько потрясла собственная реакция на предложение Мудреца, что только сейчас до нее начало доходить, к каким губительным последствиям может привести осуществление его планов. Даже смутные слухи о подобном браке станут смертельным ударом для того, что построили они с Дарэком, не говоря уже о том, что одно лишь упоминание об этом превратит в руины все, что создано ее трудами в Кайте. Предсказание Люкина окажется пророческим: в глазах ее врагов корона всегда была целью принцессы — тем, чего, по их мнению, Атайя добивалась. И как бы она ни утверждала впоследствии, что все произошло против ее воли — только ради спасения жизни остальных, — все оправдания люди сочли бы фарсом. А те, кто, подобно Люкину, был предубежден против Атайи, могли бы даже вообразить, что ее брак с Джейреном — всего лишь часть извращенного плана, придуманного, чтобы одурачить людей.
Полный абсурд — для тех, кто знал Атайю, это очевидно! Однако ее враги всегда приписывали принцессе хитрость и честолюбие, которых с лихвой хватило бы не на одну человеческую жизнь. Атайя уже видела, как Мудрец вплетал нити силы в свою речь, увеличивая ее убедительность. Если он захочет, чтобы кайтцы поверили во что угодно, то со временем они действительно поверят.
Добившись в конце концов ее ошеломленного молчания, Мудрец подошел к тумбочке рядом с кроватью и взял крошечный латунный колокольчик. Когда он тряхнул им, Атайя не слышала никакого звука, однако спустя мгновение в комнату вошел пожилой человек и низко поклонился своему господину. Он был во всем черном, лишь на воротнике виднелась серебряная застежка.
— Приближается рассвет, — заметил Мудрец, — и я должен отправиться в Делфархам, чтобы посмотреть, как продвинулась моя армия. Тулис присмотрит за вами до моего возвращения. До тех пор советую вам не покидать эту комнату — результат может оказаться достаточно неприятным для вас. Так утверждают все, кому доводилось иметь дело с его связывающим заклинанием. Однако я вернусь совсем скоро, сразу после коронации. — Он поднял вверх палец, делая зарубку в памяти. — Надо не забыть написать вашему почтенному архиепископу и приказать ему принять участие в моей коронации — ах какое удовольствие сбить спесь с этого напыщенного пса! Затем я вернусь к вам… и сделаю вас своей королевой.