Король мертвецов
Шрифт:
— Владимир! Беда!
— Ну, началось, — вздохнул я. — Что тут у вас? Дед сбежал?
* * *
Дед действительно сбежал. Но не просто так, а с музыкой и фейерверками.
Экспозиция выглядела следующим образом: дверь в пристройку выбита, из пристройки ползёт наружу дым. Мастер Сергий лежит шагах в десяти.
Его жутковатый помощник валялся ближе, и опытным взглядом я сразу определил, что там спасать нечего. А вот за мастера Сергия ещё можно было побороться.
— Восстановление сил, Заживление,
— Противоядие кастовал? — спросил я.
— На кой? Не травили ж его.
— Умники, блин! — Я кастанул Противоядие. — Он же дыма надышался!
Оставалось надеяться, что Знак поумнее местных охотников и распознает дым как яд. И он распознал.
Мастер Сергий открыл глаза, закашлялся. Сильно, хорошо — даже покраснел.
— Воды чистой принеси, — сказал я Прохору.
Хорошо бы ещё аппарат ИВЛ, да только где ж его взять. Это тебе не водопровод в хату провести, тут думать надо. Хотя, технически… Меха-то в кузнях и баянах есть? Есть. Хм. А чего я гоню? Элементарная ж тема. Надо будет с местными медиками перетереть.
Единственное — автоматика нужна. Держать штатного ИВЛьщика, наверное, никто не захочет. А вот с автоматикой — тут да, беда. Нет, ну в стационарном медпункте, наверное, можно наколхозить что-то. С той же паровой тягой или ещё как…
Из инженерных мыслей меня вырвал Прохор, вернувшийся с ведром воды. Сунул ковш мастеру Сергию. Тот сперва прополоскал рот, сплюнул. Потом глотнул и тут же сблевал. Снова прополоскал рот. Напился — теперь уже от души. И, наконец, вылил ковш воды себе на голову. Жестами показал, что хочет сесть. Мы с Прохором помогли ему.
— Чего было-то? — спросил я, обращаясь сразу ко всем.
Прохор только руками развёл.
— Я на крик выбежал, а тут — дым коромыслом, огонь. Давай тушить.
— Что за крик?
— Знамо: «Пожар!»
— Кричал-то кто? Ты один тушил?
— Как перст, один. Местные будто вымерли.
Вот это было очень странно. Про деревенских людей текущей эпохи можно, конечно, немало неприятного сказать, если уж прям упороться и закопаться. Но на пожар просто обязана была подняться вся деревня. И дело тут даже не столько в альтруизме, сколько в шкурном интересе. Загорелся один дом — огонь легко перекинется на другие. Глазом моргнуть не успеешь — вся деревня в погорельцах.
Я огляделся. Ни одного огня, тишина. Хм…
Достал один из тех амулетов, что всегда ношу с собой, потому как всегда могут пригодиться. Сжал его в руке — и картина неуловимо изменилась.
Где-то гавкнула собака. Где-то с полуноты заиграла гармонь. Долетел девичий смех.
— Морок, — сказал я. — Наложили, видимо, какой-то двойной. Отсюда кажется, что в деревне тишина, а из деревни — что здесь всё хорошо. Хитро задумано. Этак средь бела дня можно куда угодно прийти и техасскую резню бензопилой устроить — комар носа не подточит. Остаётся лишь один вопрос: это кто всё устроил?
— А чего тут думать? — изумился Прохор. — Этот, твой! Дедок-убивец. Ох, зря ты его сюда притащил! Надо было сразу…
— Это не он, — сказал сиплым голосом мастер Сергий.
— А кто ж тогда? — нахмурился Прохор.
— Я не знаю… — мастер Сергий уронил голову на грудь и
— А этот, дед, с тобой был?
— Виссей-то? Был.
Виссей, надо же. Познакомиться успели. Я-то имени у деда не спросил, мне без надобности.
— И чего Виссей?
— Ох… Как в дыму всё. Тот едва вошёл, и сразу огонь вспыхнул. А Виссей — скок в окно! Окно-то раскрыто у меня, я стоялый воздух не люблю. Рыбкой нырнул, да ещё резво так — будто полсотни лет разом скинул…
— Значит, и про пожар — Виссей орал?
Мастер Сергий пожал плечами, потряс головой и снова взялся за ковшик. Не запомнил.
— Так чего это было-то? — спросил Прохор.
— Троекуров приходил убрать болтуна. Болтун ухитрился встать на лыжи. Теперь меня терзают два вопроса. Первый: сумел ли утечь.
— А второй?
— Второй совсем неприятный. Кто приходил и видел Виссея тут? Как Троекуров его нашёл?
— Да тут кого только не было! Сам знаешь, как оно у нас. То один зайдёт, то другой. То тому помоги, то этого спасай! Не оплот, а проходной двор…
— Так Виссей-то в пристройке сидел! Тихо, как мышь, он ведь не дурак. И просто так абы кто в пристройку не потащился бы, посторонние дальше тебя не ходят. Так что давай-ка, Прохор, вспоминай.
Пока Прохор вспоминал, я подошёл к сергиевому секьюрити пощупать пульс для очистки совести. Но, оказавшись рядом, только рукой махнул. Шею мужику повернули на сто восемьдесят градусов. Надо сказать, чтоб похоронили по красоте, отважный дядька был. Увидел, что на Сергия наехали — и кинулся защищать, не побоялся. Хотя сразу ясно было, что пришла какая-то жуткая хрень, с которой обычному человеку не справиться.
— Ну, если подумать, — дозрел Прохор, — то с тех пор, как ты деда оставил, тут только трое были.
Глава 12
— Кто конкретно?
— Егор. Кости сдал, деньги получил. Потрындели за чайком.
— О чём трындели?
— Да о чём… Крысы там какую-то деревню у него кошмарят. Прям стадами ходят. Средь бела дня на людей кидаются, взрослых людей жрут. Местные, как всегда — молчали до последнего. Мол, живём далеко, не знаем, не ведаем. Вот и дождались, пока совсем жуть не началась. И то не они — барин их тревогу забил, когда ему к завтраку молока не принесли. Он спрашивает, в чём беда, а ему так и так: корову крысы задрали, доярку крысы задрали. Егор говорит, барин аж позеленел со злости. Так своих крестьян костерил — любо-дорого послушать. Не за молоко, понятно дело, а что дурачьё. Так бы позавтракал без молока, не обратил внимания — и вообще бы деревни не стало.
— А потом?
— А что потом. Егор пришёл, всё сделал как надо. Полсотни крыс разом прикончил — говорит, не всех, но уже лучше стало. Сейчас вот обратно туда ушёл, добивать. Крысиного короля ещё искать будет. Во, тебя вспоминал, как с тобой тогда по болотам ходили.
Я кивнул — это помню. Моя первая охота в охотничьем ранге. Самая-то первая была скорее нулевая, там я по чистой случайности прикончил волкодлака. А потом мы с Егором по канонам жанра — на крысах качались. Ну, то есть, я качался. Он-то — так, подкачивался.