Король мертвецов
Шрифт:
— Не знаю! Христом богом клянусь, не знаю!
— Ладно. Допустим, верю. Вопрос второй: как ты ухитрился слинять? В тебя же плюнь — рассыплешься. А ты чесанул так, что хоть на Олимпийских играх выступать.
Дед отвёл глаза. Пробормотал что-то.
— Не слышу!
— Амулет…
— Какой ещё амулет?
— Лежал там, на полочке… Мастер Сергий сказал, силу даёт богатырскую. Для заказчика был приготовлен.
— Угу. Заказчик, насколько понимаю, не ты. Н-да. Ко всему прочему, ещё и воруешь. В твои-то годы…
—
— Ну да, ну да. Но всё равно, даже с Восстановлением сил. Кто ты, а кто Троекуров! Как он ухитрился тебя не раскатать? Хоть Костомолкой той же?
— Он бил! Вслед мне лупил, всё время, покуда к лесу бежал. Да только дорога-то — мимо поля, а в поле рожь выше моего роста, я сразу туда кинулся. Вот и не увидел он меня, не зацепил. С обеих сторон колосья наземь ложились, а по мне так и не попал. А в лесу уже вовсе не нашёл. — Виссей призадумался. Огляделся и решил: — Я бы, пожалуй, и сам себя не нашёл.
— Это запросто, — согласился я. — Так и висел бы на дубу, как произведение абстрактного искусства. К ночи, глядишь, крысы нарисовались бы, обглодали до костей. В произведении появились бы аллегоричность и глубина.
Виссей позеленел.
— Ладно. Будем считать, повезло тебе. Вставай, — я протянул деду руку.
Тот ухватился. Я, подняв его на ноги, переместился в оплот. Через пару секунд вытолкнул Виссея из транспортировочной будки.
* * *
В оплоте на месте Прохора, которого я отправил разыскивать не-брата Филимона, сидел Гераська, парнишка лет пятнадцати. Он солидно кивнул, протянул руку:
— Здрав будь, Владимир.
Я кивнул в ответ, пожал. Здрав-то здрав, конечно. И Гераська — хороший пацан. Но только вот, именно что пацан, пока даже до подмастерья не дорос. А если сюда в отсутствие Прохора и других взрослых охотников ещё какая тварь нагрянет?
Не, не дело это. Свой дом я надёжно защитил, надо бы об укреплении Оплота тоже позаботиться. Война с тварями определенно выходит на новый уровень, прежде и подумать никто не мог, что у Троекурова хватит наглости сюда сунуться. Троекурову, конечно, бегать осталось недолго. Я уже знаю, где и как его прижать. Но мыслей об укреплении Оплота это не отменяет.
Виссея я вернул на место, в пристройку к мастеру Сергию. Извлёк из заплечного мешка травы, купленные в лавке у девчонки, разложил на лавке. Приказал:
— Колдуй.
— Да ещё чего удумаешь! — возмущенно всплеснул руками мастер Сергий. — Я здесь добрые амулеты кую, а вы тут мне — колдовство творить богомерзкое?
— А что такого-то? — не понял я. — Мы ж руками трогать ничего твоего не будем.
— Да кто б вам ещё позволил, руками! Помыслов колдовских достаточно! А ну, ступайте на двор. Не хватало мне тут.
Я пожал плечами. Как по мне,
Дед грустно огляделся.
— Что? — спросил я.
— Дак, это. Печь нужна. Али ещё какой огонь. Зелье-то варить надобно.
— Так идите сюда, в дом, — предложил Гераська. — Я как раз печку топлю.
Он выглянул из окна. За нами наблюдал с интересом.
Виссей вдруг смутился. Пробормотал:
— В дом-то, того… Не стоит.
— Почему?
— Да зелье уж больно смрадное. Наверное…
— Наверное? — перепросил я. — То есть, точно ты не знаешь?
— Не помню. Давненько не готовил.
— Давненько? Или вообще никогда?
— Зато приворотные зелья — часто! — обнадежил меня Виссей. — А оно ведь, считай, две стороны одного и то же! Где приворот, там и отворот. Те же травы, только в обратную сторону.
— Очень интересно. А если не сработает твоё зелье, что мы будем делать?
— Известно, чего. Заново попробуем!
— Ну зашибись, блин. Нашёл испытательный полигон… Вот что, дед. — Я взял Виссея за грудки. — Ты мне не дури. Ты мне с первого раза изобрази всё, как надо — понял? Проверять на тебе буду, так и знай.
— То есть, как это, на мне?
— А вот так. Сейчас метнусь до Поречья, есть у меня там один хороший знакомый. Куплю приворот и приворожу тебя… — Я огляделся. Ткнул пальцем: — Во! Вон к той козе, что на краю луга привязана. Не сварганишь отворот — так и будешь всю жизнь за ней ходить. Цветы дарить, стихи читать и по рогам гладить.
Гераська в окне заржал.
— Это не коза, дяденька Владимир! Это козёл. Ух, и бодливый, падла! Бабка Меланья его не просто так на привязи держит.
— Тем более. С козлом, да ещё бодливым — вообще прикольно получится.
Виссей побелел и затрясся.
— Не надо! Я всё хорошо сделаю, клянусь! Прекрасное будет зелье.
— Ну так и вари, чего тянешь?
На том месте, где охотники время от времени палили трофейные туши, мы устроили очаг. Гераська притащил котелок и углей из печки. Дождавшись, пока вода в котелке закипит, Виссей принялся последовательно кидать туда травы, одну за другой.
Над котелком поднялся пар. С каждым новым брошенным компонентом он становился всё гуще. Насчёт смрада Виссей тоже не ошибся — воняло варево так, что скулы сводило. Хорошо, что в дом не пошли.
Виссей помешивал зелье принесенной Гераськой поварёшкой на длинной ручке и что-то приговаривал. После того, как высыпал в котелок содержимое последнего кулька, пар над котлом стал таким густым, что заволок весь двор. Потёк в сторону деревенской околицы, к амбарам.
Пасущийся на лугу бодливый козёл возмущенно заблеял. Его к такому жизнь явно не готовила. И свалить не может, на привязи.