Король звезды
Шрифт:
После урока он нашёл в столовой странную девочку. Полумна Лавгуд очень обрадовалась серёжке, она подумала, что её забрали какие-то нарглы. Надев вторую ракушку, Полумна поблагодарила Карла, а он смотрел на неё и думал, знает ли эта девочка, что носит на себе океан…
После обеда у него были предсказания.
Профессор Трелони встретила учеников с обычным трагическим выражением лица. Опустившись в большое кресло, она сказала:
— Дорогие мои, для нас настало время обратиться к звёздам…
Первое задание заключалось в том, чтобы составить свой гороскоп. Но для этого нужно было знать
Подняв руку, он спросил:
— Извините, а можно мне сделать гороскоп для кого-нибудь другого?
— Почему для другого? — не поняла профессор Трелони.
— А он не знает своего дня рождения! — выкрикнул Драко. — Его родители бросили!
Рука сжалась.
— А… Ну, тогда можно… — протянула профессор.
— Спасибо… — сквозь зубы пробормотал Карл.
Перебрав в уме своих немногочисленных знакомых, Карл не нашёл ни одного с днём рождения. Его не было ни у Софи, ни у Бена, ни у Джеси… У Тэда день рождения, наверное, был, но, когда он, Карл не знал.
После урока он подошёл к преподавательнице и спросил:
— Извините, а когда день рождения профессора Снейпа?
Сивилла Трелони нахмурилась, словно пытаясь отыскать ответ внутренним оком, потом пожала плечами и сказала:
— Я не знаю.
Спустившись с башни, Карл пошёл в замок. В одном из коридоров он увидел профессора Дамблдора. Подойдя к нему, мальчик спросил:
— Здравствуйте, директор. Извините, можно спросить… Вы знаете, когда день рождения профессора Снейпа?
— Знаю, — с улыбкой ответил Альбус Дамблдор. — Девятого января.
— А год? Там нужен ещё и год.
— Где там?
— На прорицаниях. Профессор Трелони задала нам составить гороскоп, — объяснил он.
— Ах, гороскоп… — понимающе кивнул директор. — Девятое января тысяча девятьсот шестидесятого года.
— Спасибо большое! — поблагодарил его Карл.
После ужина он сел за домашнее задание. Раскрыв книгу, Карл нашёл в ней таблицу знаков Зодиака. Девятое января — это Козерог. Описание каждого знака начиналось коротким эпиграфом. Для Козерога автор выбрал слова из «Алисы в Зазеркалье»:
Не задерживай его! Ты знаешь, сколько стоит время? Тысячу фунтов — одна минута!
…И не верти пальцами!
…Не оправдывайся, лучше помолчи.
Знаешь, сколько стоит разговор?
Тысячу фунтов — одно слово!
Карл грустно улыбнулся и стал читать дальше.
«Этот человек возвёл вокруг себя каменную стену. Он робок, но одновременно силён и крепок. Мягок, но страшно честолюбив. Кажется, что он предпочитает одиночество. На самом же деле это не так…
<…>
Козерог пытается уверить окружающих, что он не нуждается в комплиментах. На самом же деле это не так. Втайне он жаждет, чтобы люди заметили его достоинства и заслуги…
<…>
Козерог — настоящий отец… Он требует от детей уважения, послушания и строгой дисциплины. Он же, со своей стороны, будет предан им до глубины души и даже способен на самопожертвование…
<…>
…И так уж ли важно, что слово «люблю» он сказал всего раз в жизни, если оно означает «люблю навечно»…»
Карл закрыл книгу, за окнами по-прежнему
Карл проснулся, тяжело дыша, и посмотрел на часы… Слишком рано…
Времени как раз хватило на ещё один сон. Ему снова снилось разлившееся озеро. По воде шёл человек в чёрной мантии, и там, где он ступал, вода становилась алой. Алые капли превращались в золотых рыбок. На другом берегу озера стояли люди: Гарри Поттер, Гермиона Грейнджер, Рон Уизли, кто-то из его братьев, кажется, Джордж, Драко Малфой с отцом и матерью, — много знакомых и незнакомых лиц. Они наклонялись и ловили золотых рыбок…
Измученный снами, Карл пришёл в столовую одним из последних и чуть не опоздал на занятия. Первым уроком была защита от Тёмных искусств. И это оказался, наверное, один из тех немногих предметов, где Драко не удалось завоевать расположение преподавателя. Аластор Грюм ненавидел сына Люциуса Малфоя. Он ненавидел их всех за одно то, что они учились на факультете, выпускником которого был Том Реддл.
Строгим, почти рассерженным голосом профессор велел убрать бесполезные учебники и спросил их о Непростительных заклятиях так, словно каждый из них знал эти заклятия с рождения.
Робкий голос произнёс: «Империус».
Аластор Грюм быстро кивнул и, достав из стеклянной банки паука, продемонстрировал действие заклятия.
— Полная управляемость, — медленно, чётко, словно вколачивая гвозди, говорил профессор, наблюдая, как паук отплясывает странный, дёрганный танец. — Я могу заставить его выскочить из окна, утопиться… Были времена, года множество колдуний и волшебников были управляемы при помощи заклятия Империус… Так они говорили, — тяжёлый взгляд пытался раздавить Драко Малфоя. — Ведь лучше солгать, чем сесть в Азкабан!..
Он швырнул паука назад в банку.
— Другие запрещённые заклятия?
Ещё одна рука робко поднялась вверх:
— Круциатус…
— Заклинание боли, — кивнул профессор Грюм.
Он увеличил паука и произнёс:
— Круцио!
Карл вспомнил семью в небе над палаточной долиной.
— После Круцио немногим удавалось сохранить верность тому, во что они верили… — профессор обвёл класс обвиняющим взглядом. — И последнее заклятие?
Все молчали.
— Авада Кедавра, — глухо произнёс Аластор Грюм.
Паук умер.
Профессор добавил, от для этого заклятия нет противодействия, его невозможно отразить и существует только один человек, переживший заклятие смерти, — Гарри Поттер.
Карл подумал, что есть ещё один человек, выдержавший действие этого заклятия. Отразившись, заклятие попало в Тома Реддла, но он тоже не умер. Он пил кровь единорога, пытаясь вернуть себе силы. Часть его души, жившая в подземельях замка, пробудила змея. Но о Томе Реддле профессор Грюм почему-то не сказал.