Королёва - королева демонов
Шрифт:
– Вдвое, говоришь? И сколько ты хочешь получить за эти шесть картин? – поинтересовалась я.
– Десять шантов! – выпалил ашасс и тут же осекся, испуганно взглянув на взметнувшееся пламя в руке зеленоглазого.
Ясно. Надувательство.
– Сколько? – на всякий случай уточнила у дрожащего хозяина.
– Пять! Я хотел сказать, пять шантов! – запричитал он.
– Я дам тебе три! Три шанта и ни шантином больше за шесть картин и адрес художника!
– Что? Адрес? – выпучил глаза ашасс.
– Или прощайся с магазином, а скорее всего и с твоей никчемной жизнью, - философски заметил Кайл, перебросив огненный мяч
– Идет, - тяжко вздохнул старый проходимец. – Четыре шанта за все: шесть картин и адрес.
Вот же, зараза рогатая! Но почему-то его упорство злости не вызвало, а скорее насмешило меня.
Глава 11
Глава 11
Уже пару минут я едва поспевала за Кайлом. С того самого момента, как старый пройдоха, запаковав картины, выдал мне листок с адресом, а я имела неосторожность попросить сникерса показать мне дорогу, его настроение неуловимо изменилось. Точнее, изменилось уловимо. Очень уловимо. Просто чертовски. Он тут же стал колючим, молчаливым и злым. Шел впереди, и даже спина у него была какая-то сердитая, недобрая такая.
Батончик пыхтел, я задыхалась, пытаясь нагнать ашасса. Получалось скверно. Но еще хуже получалось собраться с духом, чтобы уточнить, какая ашшурийская муха его укусила? А на бегу, моя решительность как-то терялась, не успевая даже оформиться в нечто конкретное.
– Так! Стой!
– скомандовала недовольной спине и остановилась. Вот дулю ему под красивый нос! Не поскачу больше вприпрыжку. Хочет идти дальше, пусть сначала объяснит, что его так рассердило.
Снизошел. Остановился, развернулся и лениво оглядел всю меня от макушки до носков симпатичных ритуальных туфелек. Ох, милый, на Нинель твои штучки наверняка бы подействовали, а мне просто бежать надоело. Ну и вообще, странности, особенно, если они возникают так спонтанно, раздражают.
– Что происходит?
– спросила я по-прежнему молчащего Кайла.
– А что происходит?
– как-то уж очень тихо, а главное - спокойно, ответил он. Ага, спокойно... Его ноздри раздувались так, словно он пытался втянуть в себя весь окружающий воздух, но его все равно катастрофически не хватало.
Такое затишье бывает лишь перед бурей. Прикинув, что ожидание еще хуже, вздохнула и твердо сказала:
– Ори.
– Что?
– опешил и без того недовольный сникерс.
– Ну, ори. Кричи на меня, ногами топай, или что там у тебя принято обычно делать в таких ситуациях? В общем, выплесни все, что ты держишь в себе последние десять минут.
– Держу в себе?
– задумчиво переспросил он, словно находился в состоянии прострации и полного офигея, а затем строго посмотрел на меня, и зеленые глаза хищно так сверкнули. Ну, сейчас начнется. Сейчас прилетит. Права, как же я оказалась права, ибо Кайл, набрав побольше воздуха, заорал: - Какого проклятого бога, ты творишь, Нинель? Ты что действительно собралась идти в квартал людей? О, великий Шезму! Разве знал я, что ты окажешься взбалмошная, непоседливая, совершенно непредсказуемая девица, которая просто притягивает к себе все возможные неприятности? Когда я обещал своему отцу, что женюсь на дочери его друга, то и подумать не мог, что вместо скромной и порядочной девушки, мне подсунут недоразумение!
– Не называй его проклятым! Он Камак! Камак, понял?
– выпалила я, и только потом до меня дошло все остальное.
Так вот почему
Наш замечательный во всех отношениях отец, прекрасно осознавая, что у его дочери нет ни единого шанса выиграть отбор и заполучить акуну матату местного разлива, проявил инициативу, подстраховался и обеспечил Нинель надежным союзником. Дело-то хорошее. Уж понятия не имею, на каком крючке он держит сникерсового родителя, но крючок тот надежен, как форт Нокс, нерушим, как гранитная скала, и прочен, как алмазы Южной Африки!
И мне не помешает помощь. Кругом одни плюсы. Вот только почему сразу так горько стало? Я же не наивная девчонка, чтобы польститься на симпатичную мордашку. Все же, какой-никакой опыт имеется. Но, не взирая на все доводы разума, внутри разливалась пустота. Грош цена купленной дружбе. Ведь я-то Кайла приняла, подпустила и даже... Эх, что греха таить, понравился он мне. Очень.
– Понял, - хмуро буркнул батончик. О чем это он, кстати? Ах, все о том же. О моем камне преткновения, о телепорте в иной мир, о боге, перед которым у меня есть обязательства, ибо новая жизнь - подарок бесценный. Она гораздо важнее всех любовных похождений и чувств. Их может быть сколько угодно, а жизнь... Жизнь одна. Где бы сил взять, чтобы прожить ее достойно, не отвлекаясь на те вспышки боли, которые и порождают чувства?
– Не повезло вам, шиен Арборей, - улыбнулась я хмурому ашассу, хотя, признаться, хотелось расцарапать его красивую физиономию. За что только? По сути, он ни в чем не виноват, исполнял сыновний долг и данное обещание. Молодец. Но разве мне от этого легче? Хорошо, что узнала обо всем, пока, как глупая мушка, совсем не увязла в паутине его обаяния.
– Не повезло. Невеста вам досталась непорядочная, нескромная. И в квартал людей я пойду.
– А я?
– растерялся ашасс.
– А ты можешь не ходить, если не хочешь, - пожала плечами и прошла мимо него вперед.
Мы давно прошли рынок и еще несколько улиц. Сейчас вокруг было уже не так чисто, не так красиво и уютно. Стояли серые покосившиеся хибары, рычали какие-то звери, а главное навстречу никто не попадался, как на зло.
– Нинель, постой!
– сникерс все же догнал меня и схватил за локоть.
– Постой. Я не хотел тебя обидеть, но этот квартал все же не лучшее место для благородной шиены.
– А где для нее лучшее место, Кайл? – я обернулась и взглянула в зеленые глаза. – Где? В отборе? Под договорным женихом? Взаперти? Где?
Кажется, мне удалось его смутить. Ашасс отвел глаза первым и потупился.
– Делай то, что считаешь правильным, а я последую за тобой, - тихо сказал он. – Мы слишком мало знаем друг друга и начали не с того.
Вот это верно, это по-нашему. И я ободряюще похлопала его по руке, все еще лежащей на моем локте. Скрипнула калитка, и из ближайшего домика показалась пожилая женщина. Ее голова была покрыта темным платком. Ничто не выдавало наличия рогов. Человек.
– Простите, уважаемая! – обратилась я к ней и тут же по ее ошарашенному, испуганному виду и по заметно округлившимся глазам сникерса поняла – попалилась! Совсем. Напрочь.