Королёва - королева демонов
Шрифт:
– Помер. В 2007, кажется.
– Ненадолго, стало быть, меня пережил. Ну что ж, земля ему пухом. А я замерз. Уснул пьяный на улице и замерз. Честно признаться, неприятно было об этом вспомнить. Но я без обид. Только благодаря разноглазому новую жизнь начал, Аниту свою встретил, ребеночка вот ждем. Бог, правда, думал, что я ему с культом подмогну, но что может сделать человек на Ашшуре? Ничего. Я ему сразу сказал, что земную душу в ашасса внедрять надо. Лучше всего в высшего, в ши или, вообще, в шиена. А еще лучше
И рыжий по-доброму рассмеялся.
– И как вам здесь живется? – поинтересовалась я.
– Трудно. Но человек на то и человек, что ко всему привыкает. Выживаем, как-то. Людям при хозяине еще более-менее, а вот вольному художнику, скажу честно, не сахар. Мы столичные, обитаем возле рынка, так что на хлеб хватает. Я вот с шасом Видом работаю. Он, конечно, почти все себе забирает, но и мне кое-что перепадает.
– И сколько стоит ваша миниатюра?
– Пол шантина за дюжину, включая материалы и работу, - ответил рыжий.
Да, старый шас не просто пройдоха, он обманщик в квадрате, а, может быть, даже в кубе.
– Предлагаю вам с этого момента работать на дом Лигейросов. Мы очень нуждаемся в таком талантливом художнике, - улыбнулась рыжему и подмигнула.
– Это что же, вы мне контракт предлагаете, благородная ашасса? – лукаво блеснул глазами художник.
– А разноглазого изобразить сумеете? – с таким же прищуром ответила я.
– А чего тут уметь? – Тизон полез куда-то в ящик, долго там рылся и извлек серую тряпицу, в которой были завернуты несколько миниатюр. – Вот, пожалуйте, барышня, в лучшем виде.
И, правда! С небольших картинок на меня, как живой, смотрел Камак.
– С душой написано, - похвалила я. Была в работах Кирилла Шилова та самая изюминка, которая заставляет смотреть и смотреть на картину, подмечая все новые детали, погружаясь с головой.
– Толку-то? Кому нужен проклятый бог? Разве что людям, но им не по карману такие безделушки. Да и жизнь с каждым годом все хуже, тут любая вера дрогнет. – Вздохнул рыжий.
– Я куплю у вас все эти работы, но сейчас заберу две: эту и, пожалуй, вот эту. – Выбрала две, наиболее схожие с оригиналом, картины. – А вы придете завтра в академию для того, что заключить постоянный договор, и занесете остальные. Спросите Нинель Лигейрос.
Тизон многозначительно кивнул.
– И еще. Мне нужен портрет Камака большого размера.
– Насколько большого, моя шиена? – тут же уточнил художник.
– Примерно во всю эту стену, - указала я.
– Тогда, мне потребуется аванс на материалы, - вздохнул рыжий. – Нина, прости, но жизнь дорожает и…
– Прекрати извиняться! – я выложила на высокий бочонок, служивший столиком, десять золотых шантов. – Вот. Думаю, этого должно хватить.
Тизон вытаращил глаза.
–
– И вот еще что… - Я замялась в нерешительности, а потом все же извлекла набросок Камака. – Может быть, это как-то поможет?
Рыжий взял лист, развернул его и долго внимательно изучал.
– Выполнено профессионально, хотя техника немного хромает, - наконец, вынес вердикт художник. – Сама рисуешь?
– Бывшая хозяйка тела рисовала, а я… Я и стенку ровно не покрашу.
– А у меня все наоборот. Сам Тизон звезд с неба не хватал, а вот как только я вспомнил прежнюю жизнь, уже не рисовать не мог. Это что значит?
– Что? – осторожно переспросила я.
– Что любое созидание, оно от души идти должно. Вот что. У шиены, что обитала в твоем теле, видать талант к рисованию был. Навыки остались, а жизнь из картин ушла.
– Ну, спасибо! Бесталанной меня еще никто не обзывал.
– Э, нет! Уверен, что талант есть в каждом. Его только понять и раскрыть надо. Камак мужик неглупый. Раз тебя выбрал, значит, есть в тебе нечто необходимое этому прогнившему насквозь миру. Есть. Набросок я, с твоего позволения, оставлю.
Створки ворот со скрипом распахнулись, и вошла сильно беременная молодая женщина.
– Тизон, - испуганно зашептала она, не приметив меня в полумраке, - там ашасс. И он страшно зол. Что ты опять натворил, горе мое?
Она бросилась мужу на шею, а юный художник Ашшура обнял ее и посмотрел так, как когда-то смотрели и на меня. Давным-давно. В другой жизни. Вот только взгляд у Тизона был не юный. Со вселенской любовью и обожанием на свою молодую супругу смотрел Кирилл Петрович Шилов, земляк и тонкая соломинка к моему прошлому.
– Боюсь, в злости ашасса виновата я.
– Кашлянула и вышла на свет.
Женщина, увидев меня, испугалась еще сильнее.
– Анита, это шиена Нинель Лигейрос. – Представил меня Тизон. – Она пришла предложить нам покровительство своего рода и купить кое-какие мои работы.
– Покровительство? – недоверчиво переспросила она, а потом взгляд ее упал на золотые монеты. – Ох, шиена… Спасибо вам! Да, как же это? Да, за что же нам такое счастье? Может вам пирога на дорожку? А молочка парного козьего не желаете?
– Нет, спасибо, - улыбнулась я растревоженной селянке. – Мне пора. Рада была познакомиться, Анита. Тизон, увидимся завтра.
Подхватив два портрета Камака, направилась к выходу.
– Это же Лигейрос, Тизо-о-о-он! Лигейрос! – возбужденно прошептала женщина. – Ты понимаешь, как нам повезло, дурень мой ненаглядный! Это, как с Повелителем породниться!
– Говорил тебе, со мной не пропадешь! – Довольно хмыкнул бывший землянин.
Глава 12