Королёва - королева демонов
Шрифт:
– Больше ничего не скажешь? – прервал мои невеселые размышления Кайл.
– А что говорить? Все равно не поймешь. Ты даже пищу, которую я считаю восхитительной, называешь плебейской.
– Может, потому что я никогда не видел ашассы с удовольствием уплетающей обычный грубый хлеб? – И он снова скривился в ехидной ухмылке, явно надо мной потешаясь.
Я взглянула на уже изрядно общипанную буханку, тяжко вздохнула, наступила на горло своей жадности и все же решилась пожертвовать частью хрустящей корочки с еще теплым мякишем.
–
– Мне, благородному ашассу, вкушать это? – скривился он. И я бы, наверное, обиделась, если бы наглые глаза сникерса не блестели так хитро.
– Ну не хочешь, как хочешь. Мне и самой мало!
Попыталась одернуть руку, но ее резво сграбастали, а потом и меня притянули к сильному, горячему телу. А смотрел шиен на меня так… Да на меня ни один из мужей так не смотрел. До дрожи, до мурашек, до чертовых бабочек в животе, о которых так любят писать в женских романах, хотя я ненавижу насекомых во всех видах и формах. Лапки у них, знаете ли. И усики. И никакие крылышки этого не исправят. Пахло копченой рыбой, хлебом и, наверное, счастьем.
– Стоять! – хрипло выдохнул Кайл, склоняясь ко мне ниже. – Я съем этот хлеб, если ты…
Его голос обволакивал и полностью блокировал способность мыслить связно.
– Если я?.. – То ли повторила, то ли спросила непонятно о чем.
– Если ты позволишь себя поцеловать, - едва слышно произнес сникерс.
А потом случился ОН. Ну, в смысле не шоколадный батончик. Потому что Кайл-то, как раз, случился со мной намного раньше. А сейчас произошел тот самый поцелуй, о котором пишут в романах, от которого подгибаются ноги, а крышу сносит начисто, но почему-то ты об этом ни разу не жалеешь, потому что все, на что способна в этот момент – это желать остановить время. О чем я там говорила? Оградить сердце? Смеетесь? Да оно само выскакивает навстречу этому невозможному мужчине!
Говорите, опытная женщина? Бред. Теперь я точно знаю, что никакого опыта, никакого ума, никакой мудрости не хватит, чтобы оградиться от того, к кому тянется душа, сердце, да чего там – и другие части тела тоже. А хвост-предатель вообще обвил его ногу и не реагирует на мои ментальные приказы, словно я и не хозяйка вовсе, а совершенно посторонняя ему женщина.
Кто-то застонал. Сдавленно так, отчаянно и очень томно. Ни на секунду не допуская, что это могла быть я, открыла глаза, чтобы встретить насмешливый, но все же восхищенный взгляд.
– Такая ты мне нравишься еще больше, - прошептал коварный батончик, смахивая большим пальцем что-то невидимое с моей щеки.
– Какая? – напряглась я.
– Моя! – оставил без пояснений вопрос Кайл чуть отстраняясь. – Пошли, вредная шиена. Скоро праздник, а одним твоим хлебом сыт не будешь. Хорошо бы перекусить в каком-нибудь приличном месте.
Даже мой хвост опешил от такой наглости и сам собой отцепился. Сникерс, впрочем, не повел и глазом, он развернулся и
Сноб! Вот, гад и сноб! И почему я не в бешенстве? Тяжело вздохнув и на секунду закатив глаза, я поспешила за ним. Боги богами, а женскую глупость и наивную веру в любовь еще ни в одном мире никто не отменил.
Глава 13
Глава 13
А хлеб он все же съел. Кончики моих пальцев все еще помнили прикосновение его губ, а именно так он забрал корочку перед тем самым. Ну... Когда мой предатель с кисточкой все же отпустил ногу Кайла. Настроение почему-то было радостным. Вроде и повода особого нет, а в душе птички поют, единороги розовые выплясывают и прочая ерунда мерещится. Или не мерещится все же?
Мы как раз свернули на узкую и какую-то темную улочку. Здесь точно не проходили, когда добирались до квартала людей. Я рассчитывала на то, что Кайл знает дорогу, и уверенно семенила за ним. И даже если немного отставала, всегда могла найти его по запаху. Во-первых, обоняние у ашассов значительно тоньше человеческого, а во-вторых, рыба пахла так, что ее можно было учуять за пару кварталов. Ох и оскорблю я аристократические носы своим плебейским подношением. Ну и поделом! Потому что в храм нужно приходить с открытой душой, и слова говорить следует искренние, о поступках я вообще молчу.
Четыре фигуры, закутанные в плотные черные плащи с глубокими капюшонами, выросли вдруг как из-под земли. На макушках ткань топорщилась, выдавая наличие рогов. Значит, ашассы. Лица незнакомцев прикрывали странные маски, открывающие лишь глаза, лихорадочно блестящие в прорезях.
– Встань за мной, - тихо, едва слышно сказал Кайл и всучил мне ароматную торбу.
Ладно, мое добро. Так и быть подержу. Тем более закутанные ашассы явно преградили нам путь и имели самые недобрые намерения.
– Я шиен Арборей и желаю продолжить путь!
– спокойно произнес сникерс, но мы-то с его подрагивающим хвостом точно знали, чего ему стоит говорить ровно.
– Продолжайте, благородный шиен! Никто вас не задерживает, у нас лишь вопросы к вашей даме, - сипло прошелестел один из плащей.
Ко мне? Да я знать их не знаю! Неужели, скромняжка Нинель накосячила? Память моей предшественницы завредничала и приоткрывать завесы тайн категорически отказалась, нагло сформировав в моей голове кукиш.
– Шиена находится под моей защитой, и все вопросы вам придется решать со мной.
– Оу, на этот раз даже хвост ашасса остался неподвижным и напряженным.
Я, конечно, была благодарна своему защитнику, но он один, а их четверо и все крупные такие, мощные и неприятные. И очень недобро смотрят на мой шоколадный батончик. Нет, наивность из меня жизнь выбила, и после одного поцелуя я не записала его в собственность, но здесь и сейчас только он был надежной стеной между мной и агрессивно настроенными личностями.