Королева Шотландии в плену

Холт Виктория

Когда Сетон возвратилась в комнату Марии, королева нетерпеливо схватила то, что она принесла. Это была пачка писем от секретаря Морэя, Джона Вуда, к министрам Елизаветы. Читая их, Мария ужасно возмущалась, так как не оставалось сомнений, что советники Елизаветы вступили в сговор с Морэем против нее, Марии, и что их основной целью стало помешать ей принять помощь от Франции и держать ее узницей в Англии, чтобы Морэй мог править вместо нее.

Но даже теперь до ее сознания не дошло, что Елизавета является частью этой интриги. Она верила, что причина задержки ее встречи

с королевой кроется в министрах, в их союзе с Морэем. Не посоветовавшись с друзьями, Мария села и написала страстное послание Елизавете. Она сообщала о письмах, попавших к ней в руки.

«Они заверяют его, что меня будут надежно охранять и сделают все, чтобы я никогда не вернулась в Шотландию. Мадам, если это считать уважительным обращением с той, которая бросилась к Вам за помощью в трудную минуту, тогда я предоставлю судить об этом другим королям. Если Вы позволите, я пошлю копии этих писем королям Франции и Испании и императору; и я направлю к Вам лорда Герриса показать их Вам, чтобы Вы могли решить, разумно ли считать судьями Ваших советников, выступающих против меня…»

Мария прервала письмо и выглянула в окно, из которого можно было увидеть голубые холмы Шотландии. Если бы только она могла вернуться в Ленгсайд, если бы только она послушалась совета доброго Герриса и своих друзей, она не находилась бы сейчас здесь. Она была бы со своими друзьями во Франции, и хотя, вероятно, Екатерина Медичи — ее враг, но ведь там ее могущественные дяди, способные помочь ей, и отчаянно влюбленный в нее король Франции, который не мог бы предать ее.

Она вернулась к своему письму.

«Я умоляю Вас не позволять, чтобы меня предавали здесь, роняя Ваше достоинство. Дайте мне разрешение уехать обратно…»

«Да, — подумала она, — я должна вернуться в Шотландию. Если бы я смогла сесть на корабль, идущий в Дамбартон, то там меня ждали бы верные друзья. Я могла бы присоединиться к Хантли и Аргайлу». Она представила их — этих смелых, решительных шотландских горцев; она как бы слышала звуки их труб.

«Упаси, Господь, их ронять Ваш авторитет подобными действиями, поскольку они пообещали Морэю направлять Вас так, как они хотят, теряя дружбу других королей, приобретая поддержку тех, кто громко заявляет, что Вы не достойны править. Если бы я могла поговорить с Вами, то Вы пожалели бы, во-первых, что так долго не обращали внимания на мои беды, а во-вторых, что составили обо мне неправильное мнение…»

Запечатав письмо, она приказала позвать посыльного и велела ему отправиться как можно быстрее.

Жизнь в замке менялась. Теперь с Марией обращались не иначе как с узницей. Ни одному из мужчин ее свиты не разрешили жить в замке. Лорд Скроуп спал в соседней с ее спальней комнате; при нем были его солдаты, поселившиеся в комнатах по пути в ее апартаменты.

Мария была признательна компании своих женщин.

— И все-таки, — говорила она, — я не могу не опасаться, что они лишат меня и вашего общества.

— Они этого никогда не сделают, — заявила Сетон — Мы просто откажемся покидать вас.

— Моя дорогая, ты забываешь, что

мы — в их власти.

Однажды, когда она гуляла в окрестностях замка, к ней присоединился Ноллис. Ей было приятно видеть его, поскольку его обходительность успокаивала. Она не могла пожаловаться на неуважительное отношение со стороны лорда Скроупа, но из них двоих последний был более жестоким тюремщиком. Когда она вспоминала о грубых манерах Линдсея или думала о Ботуэлле, то испытывала некоторую признательность Скроупу и Ноллису, которые хотя и были вынуждены охранять ее как узницу, никогда не забывали, что она — женщина.

Ноллис сказал:

— У меня хорошие новости для вашего величества. Вам надлежит переехать из Карлайла в более подходящее место.

У нее перехватило дыхание.

— И вы называете это хорошими новостями?

— Замок Болтон находится в прекрасном месте.

— Прекрасном для кого? — спросила она. — Для узников?

Ноллис повернулся к ней.

— Мне жаль, — сказал он, — что на меня возложена неприятная миссия — настаивать, чтобы вы покинули это место, но так обстоят дела.

— Значит, меня переводят из одной тюрьмы в другую! Эта недостаточно суровая, дело в этом? Я слишком близко от Шотландии, а те, кто отдает вам указания, беспокоятся, как бы я не ускользнула от них.

— Мы постараемся устроить вас поудобнее в замке Болтон. Леди Скроуп ожидает вас там, чтобы оказать вам гостеприимство.

— Я не уверена, что поеду туда, — отпарировала Мария. — Здесь я не так далеко от дома. До тех пор пока я не получу приглашение посетить королеву Англии, я не намерена покидать Карлайл.

Ноллис вздохнул. Он знал, что не ей решать. Он также знал, что королева отказала Флемингу в выдаче разрешения на выезд во Францию, что она держала Герриса в Лондоне, стремясь переместить Марию, пока его нет с ней; Ноллис был убежден, что дело королевы Скоттов безнадежно; и ему было очень жаль ее.

В течение следующих нескольких дней Мария постоянно думала о Джордже Дугласе. Ей очень хотелось вознаградить его за преданность, поскольку она знала, что он влюблен в нее и это рыцарская любовь.

— Бедный Джордж, — сказала она как-то Сетон, которой доверяла большинство своих помыслов. — Со мной он проводит свою жизнь зря.

Сетон, причесывавшая волосы королевы, на мгновение замерла, а затем произнесла:

— Когда для вас настанет время отвоевать трон и Джордж будет рядом с вами, ему это время не покажется потерянным.

— Если я когда-нибудь вернусь на шотландский трон, то Джорджу будут оказаны подобающие почести… и Вилли тоже. Я никогда, никогда не забуду, что они сделали для меня. Вилли еще ребенок, и его положение здесь столь же безрадостно, как и в Лохлевене, но Джордж — иное дело. Он — молодой человек, которому надо пробивать свою дорогу в жизни. Он должен найти красивую жену и жить счастливо с ней, а не проводить свои дни в полуплену, вздыхая по королеве, которая никогда не сможет стать для него никем больше. Сетон, мне бы хотелось что-нибудь сделать для Джорджа, если это в моих силах.