Королева Варваров
Шрифт:
Один за другими останавливались бегущие и возвращались в строй. Битва закипела с новой силой. Легионеры, чтобы искупить позор бегства, сражались с удесятеренной силой. Порядок восстановился. Бегство сменилось организованным отступлением. Снова римляне стали римлянами. А натиск бригантов наоборот ослаб. Воины Рима бились, как герои мифов и если не одержали победу, то только потому, что их было слишком мало.
Цезий Назика облегчённо вздохнул, когда увидел, как из-за холма выходят ровным строем вспомогательные войска Двадцатого легиона. Назика приказал остановиться и построиться для битвы. Когорты выполнили приказ молниеносно, и перед холмами встал
Медленно и торжественно из-за холмов появился Двадцатый легион. В ста шагах от него, словно муравьи двигались бритты. Они не решались беспокоить легион, но действовали солдатам на нервы своим близким присутствием. Когда холмы остались позади, варвары перестали преследовать римлян.
Впереди, прямо перед орлоносцем, легионеры несли носилки, на которых лежал Тит Манлий Валент. Он был тяжело ранен и заливался кровью. Легат с тоской, но в то же время с гордой радостью смотрел на свой легион. Он всё-таки уцелел, его легион. Значит всё ещё впереди! Позор не лёг на его имя, а это главное.
Легионы соединились. Ликование охватило римлян — первая победа одержана. Варвары не издали ни звука. Они молча наполняли долину и возводили свой лагерь напротив римлян. Их было очень много. Ликование у, римлян прекратилось, как-как они увидели, сколько народу собралось против них.
Назика пошёл в палатку, где его ждал Валент. Вокруг раненого легата уже крутились хирурги, они перевязывали раны и накладывали мази.
— Видишь, как мне повезло, — горько усмехнулся Валент. — Я теперь даже не могу пошевелить рукой.
— Ничего, — попытался успокоить его Назика, — главное, что ты увёл легион.
— Да, это верно.
— Сколько там варваров?
— Думаю, не меньше двадцати тысяч, — вздохнул Валент. — Мы дрались всего лишь с передовыми отрядами, которые проверяли нас и нашу готовность. Клянусь Минервой, я не ожидал их так быстро. Они застали нас врасплох. Неужели варвары научились воевать?
— Будем надеяться, что это случайность.
— Тем не менее, завтра они вновь нападут на нас.
— Что им нужно? Эбурак?
— Он им нужен меньше всего. Наша смерть! Вот, что им нужно!
— Это война.
— Да.
Легаты помолчали. Валент закашлялся, и у него открылась на груди рана.
— Послушай, Назика, — прохрипел он, — а ведь тебе завтра придётся командовать обоими легионами. Ты готов к этому?
— Да.
— Тогда иди, готовься. Да поможет тебе Юпитер!
Назика вышел. Когда он глянул в сторону, где были варвары, то замер. Всё пространство между холмами и перед ними было занято бриттами. Если вдруг они сейчас ринуться на римлян, то легат не сможет сделать ничего, чтобы остановить их.
Ближе к вечеру к римлянам подошло подкрепление. Два отряда конницы, которые прислал из Линда Петилий Цериал, и Веллокат со своей дружиной. Назика обрадовался этому, словно небесному подарку. Боевой дух римлян тоже поднялся, и воины стали смотреть в завтрашний день без прежнего уныния. Ночью все спали, как убитые. Так приказал Цезий Назика. Воины должны набраться сил для предстоящего сражения.
Ночь проходила быстро и незаметно. Небо начало светлеть, и на траве появились первые капельки росы..
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
Настало утро. Стройные ряды римлян осветило солнце, выкатившиеся из-за горизонта. Когорты двадцатого и четырнадцатого легионов, построенные как клетки на шахматной доске, казались неприступными.
Ряды варваров против римлян смотрелись беспорядочной толпой, у которой нет даже стройной фронтовой линии. Конные отряды перемежались с отрядами пеших воинов. Голубые от красок и татуировок тела бриттов сливались с синими щитами и блестели на солнце. Варваров было почти в два раза больше — у римлян вместе с вспомогательными войсками семнадцать тысяч, Венуций собрал тридцать тысяч. Но повелители мира уже не раз доказывали своим врагам, что умеют побеждать не только числом, но и неприступным строем, суровой дисциплиной и преданностью командиру и легиону. Что, кроме числового превосходства, отваги и желания победить, поставят бриганты и их союзники против врага ещё? Сто тяжёлых боевых колесниц! Как хищные драконы, стоят они перед бригантами на одинаковом друг от друга расстоянии. Лучшие лошади, лучшие возничие и воины Британии стоят неподвижно, как каменные изваяния и читают на лицах противника страх и нерешительность.
Среди воинов первого ряда много женщин, которые распустили волосы и сыплют проклятия на головы вражеских воинов и призывают своих героев, расправиться с ними. Тут же друиды творят молитвы и гадают по дыму ветров, которые горят за холмами; да предвещают удачный исход. Венуций гордо и с обожанием оглядывает свою армию, которая по одному знаку готова раздавить ненавистного захватчика. Он смотрит на воинов и вспоминает имя и подвиги каждого. Боевые походы на соседей, к чему они привели? Пока британцы дрались между собой, римляне покорили почти полстраны. Сколько великих царей и вождей прошло под их ярмом? Не сосчитать. Пора скинуть этот позор с Британии! Кельты и все племена богини Дану должны быть: свободными.
Сегодня бриганты должны победить. Отступать некуда. Там, у левого крайнего холма стоит обоз бригантов, в нём почти половина всего его народа. Женщины и дети. Они не дадут отступать. Воины не побегут, зная, что их жёны, сестры, дочери и малолетние сыновья попадут в руки римлян и станут их рабами, которым в знак рабства отрежут левое ухо. Там, в обозе, и его жена, его ребёнок. Его сын и любовь.
Этой ночью, как только стали гаснуть многочисленные костры, а сторожевые огни, наоборот, набирать силу, Венуций, закончив совещаться с вождями и князьями, пошёл к своей повозке. Актис кормила Бригантия, когда увидела короля. А тот, подойдя к повозке, обнял жену.
— Я хочу попрощаться с тобой, — сказал Венуций. — Отдай ребёнка рабыне. С ним я попрощаюсь утром.
Актис сделала то, что он велел.
— Завтра будет битва, — промолвил Венуций, — и только боги знают, кто останется, жив, а кто отправится к ним на пир.
Говоря это, он всё ближе и ближе привлекал к себе королеву. Снимал с неё одежды и одаривал нежными ласками. Огонь тела Венуция, его рук вскоре передался и Актис. Она тоже не знала, что сулит ей завтрашний день. Венуций был все эти месяцы так ласков и нежен с ней, столько раз спасал ей жизнь, что римлянка не чувствовала к нему неприязни. И хотя любви к нему у неё тоже не было, Актис не стала отталкивать Венуция. Боги руководят их жизнями, в их руках судьба людей. Так пусть же людям останется хоть чувственность и плотские наслаждения. Актис отдалась Венуцию. По своей воле. И несколько мгновений даже любила его.