Королевская кровь-13. Часть 1
Шрифт:
— Целиком, — Алина улыбалась и всхлипывала одновременно.
— Эк его угораздило, — растерянно протянул Ипполит. — И кто это?
— Мой муж, — ответила принцесса и показала браслет. — Профессор Тротт.
Ор каменов слышали наверняка даже в Лесовине.
— А я говорил, — самодовольно сказал Аристарх. — А я понимал. А я видел.
— Да что там, будто он раньше девиц не обхаживал, — буркнул Ипполит, и Аристарх снова шикнул на него. И обратился к принцессе, которая стояла, прижавшись к Матвею.
— Ничего не могу сказать. Библиотеку университетскую прошерстим, хотя я большинство
— Спасибо, — вздохнула Алина. — А то Жрец сказал, что это так же невозможно, как отделить соль от воды в море.
— Ну, чисто теоретически, это возможно, — гнусным учительским тоном протянул Ипполит. — Если океаны нагреть так, что вся вода испарится. Или выморозить, а уже оставшийся сверхсолевой раствор сам выпадет в осадок. Особенно если туда бросить крупный кристалл — подобное к подобному, все дела, он вызовет цепное кристаллообразование.
— Чисто теоретически и я знаю, — проговорила Алина и зевнула. Глаза закрывались. — А вот чисто практически?
— Поищем, — повторил Аристарх. — А ты, Ситников, неси-ка ее спать. Совсем слабая девонька, эх. Не идет девкам этот замуж на пользу, от не идет.
Алина смотрела в окно машины и заставляла себя не плакать. Брачный браслет покалывал холодом и казался тяжелым, будто на запястье надели булыжник. Но пока она ощущала его — существовала и брачная связь. По крайней мере так сказал добрый шаман Тайкахе, у которого она побывала накануне коронации йеллоувиньского императора.
Алина, несмотря на слабость и почти постоянный сон, несколько дней назад заставила себя написать Поле письмо с вопросом, может ли она прямо завтра в час дня по Бермонту навестить и ее и шамана. И получила ответ: «Конечно, да!!!»
Поля приняла ее бурно и радостно.
— Когда окрепнешь, я тебя сюда на неделю зазову, — говорила она возбужденно, с сестрой под рукой медленно спускаясь из зала телепорта к выходу из замка, — покажу весь замок, знаешь, какой он красивый? И по Ренсинфорсу погуляем. Здесь такой воздух, Алина!
В замке, меж серыми, сложенными из крупного камня стенами, увешанными зелеными гобеленами, оружием и вырезанными из дерева панно с животными, пахло деревом и зеленью. Хорошо тут пахло, уютно — и Поля тут была счастлива.
Значит и она, Алина, могла быть счастлива, уехав из дворца в дом к Максу.
За ними шагах в десяти следовали гвардейцы в гъелхтах и в цветах Рудлога, шли они и впереди — открывали двери. Алина с любопытством оглядывала каменных медведей — Поля, хвастаясь, погладила одного по носу, и тот, замерцав зеленоватыми глазами, зевнул, лениво двинул лапами, улыбаясь, как собака.
Пятая Рудлог умилилась, но как-то приглушенно. Чувства, притупленные после возвращения из Нижнего мира, так и не стали по-прежнему яркими. Раньше бы она полчаса бегала вокруг варронта, задавая Поле тысячу вопросов, а сейчас хотела только побыстрее увидеть Тайкахе. И поскорее вернуться домой, в кровать. Словно ее способность ярко ощущать осталась там, на Лортахе, — или рассыпалась пылью вместе с Максом.
Алине все еще было непривычно называть его так — но она упорно
— Тайкахе сейчас принимает людей на площади. Я предупредила его, он ждет нас, — продолжала Полина. — Я рассказала ему вкратце о твоей проблеме, но он сказал, что ему нужно посмотреть на тебя.
Шамана Алина помнила по обряду возвращения Пол. Она знала, что осталась всего пара дней до того, как Поля будет свободна от ухода в медвежью ипостась, и ждала этого, и это наполняло ее сердце надеждой — ведь если уже почти удалось вернуть Полю, то могущественный Тайкахе сможет помочь и ей?
Мощеная брусчаткой площадь перед скалой с замком была полна людьми. Шумели пышные, тронутые нежно-зеленой весной кроны у домов с цветными крышами, качались на ветру деревянные вывески. Совсем немного прошло с божественного боя и разломов земли, которые не пощадили и Бермонт, а вот — на площади уже организовалась ярмарка и люди и берманы торговали всем, чем придется, покупали, выменивали, смотрели кукольное представление, сидели на деревянных лавках и пили что-то горячее из высоких деревянных стаканчиков. Люди и берманы видели королеву, кланялись ей, уступали дорогу охране, но как-то сдержанно, уважительно, без криков и ликования. Словно понимали, что у ее величества тоже могут быть дела.
— А почему у вас так тепло? — удивилась Алина. — Мне кажется, лишь на пару градусов холоднее, чем в Иоаннесбурге, а мы насколько южнее, Поля!
— Демьян говорит, тут стало теплее с тех пор, как мы поженились, — пожала плечами сестра. — Я усилила его, а сила Бермонтов помимо прочего делает климат более плодородным и теплым, отодвигает льды. Без Бермонтов большая часть страны была бы покрыта ледником, представляешь? Но когда воцарился Михаил, льды стали отступать…
Алина с любопытством смотрела на сестру. Да, Полина действительно полюбила эту страну. А люди Бермонта полюбили ее.
Тайкахе, в пестрых выцветших одеждах, улыбающийся и жующий что-то похожее на вяленое мясо, сидел на полу в яранге, покрытой шкурами внутри и снаружи. На очаге кипел котелок с чем-то темным, горьковато пахнущим. Дым уходил в дыру в вершине яранги, но дышать было легко — пахло травами и землей.
— Хорошо. Хорошо. Ты пришла, сестра моей солнечной королевы, — проскрипел он с удовольствием, вытирая руки о штаны. Но тут же плеснул на руки что-то из маленькой фляжки, протер лоскутным одеялом.
— Здравствуй, Тайкахе, — тепло проговорила Полина. Склонилась и ласково поцеловала его в чумазую щеку.
Впрочем, если бы он сделал для Алины то, что сделал для Поли, она бы ему и руки целовала.
— Здравствуйте, Тайкахе, — повторила пятая Рудлог за сестрой и уважительно поклонилась ему.
— Не надо, не надо, — довольно проговорил старик, глядя на нее так, будто все видел и все понимал. — Впору мне тебе кланяться, птаха, помогшая выйти Черному. От же диво, не думал я, что увижу женку крылатую, а вот вижу тебя своими глазами. Садись же, садись рядом, вот тут, — и он похлопал рядом с собой ладонью.