Короли и советники

Гардт Александра Николаевна

Себ бросил на него мутный взгляд:

– Надо завтра быть пьяными и излишне радостными.

– Великолепная мысль, – просто кивнул в ответ Эллорн.

Когда эти двое начинали работать в сцепке, хорошего ждать не приходилось. По крайней мере, нашим врагам.

– И тогда мы выиграем? – снова поинтересовался Иелиан, а я тихонько рассмеялась.

– Пожалуй, – отозвался Белло. – Ведь мы оставим у них впечатление детей, которые лезут из кожи вон, но в итоге не видят общей картинки. Истерик-король, имеющий странные отношения со всеми… Строящий из себя излишне взрослого первый помощник, да красивая талантливая советник, которая делает, что ей взбредет

в голову. Отличный образ полной политической несостоятельности.

– Отдам что угодно, чтобы работать с вами, – на полном серьезе проговорил Айлен, и все рассмеялись.

– А что будет завтра? – спросила я. – Поединок?

Король кивнул мне в ответ, так и не отпуская брата.

– Вы с герцогом поспешили уйти после переговоров… Поединок, да. В Академии. Сейчас пошлем пресветлого Айлена все организовывать.

– И кто представляет нас? – Я замерла в нехорошем предчувствии.

– Я, – отозвался Эллорн и посмотрел мне прямо в глаза.

– Чудесно. Даже и непринципиально, кто будет с той стороны.

– Маилард, – опередил лорда с ответом король. – Так что, принцы и принцесса, мы идем отмечать в соответствии с планом?

Нестройный гул голосов подтвердил это намерение, и все потянулись прочь из библиотеки. Я немного замешкалась, хотела подобрать книжку, которую кто-то уже закинул за дальний стеллаж. Несмотря на дурацкое название, том отчего-то приятно грел руки, и, мгновение поколебавшись, я решила забрать его с собой и пролистать на досуге.

В библиотеке, оказывается, остались король и принц. Вынырнув из-за книжного шкафа, я почувствовала себя крайне неловко. Впрочем, Иелиана это не смутило.

– А, пресветлая, – проговорил он, – я вот как раз спрашивал у брата, если сейчас в Академии боевой магией ведает Таэлерн, то это значит, что мне туда вообще путь заказан?

Сначала я не поняла ничего вообще, но потомиувидела улыбку Беллиана, мое сердце ухнуло куда-то вниз, и я чуть хмыкнула:

– Поверьте, принц, если уж я Академию закончила, то вам и подавно не о чем беспокоиться. С вашего позволения, удалюсь почитать перед торжеством.

С этими словами я вышла из библиотеки, счастливая и странно взволнованная. Переговоры все же завершились в нашу пользу, да и Иело… Совсем преобразился. Улыбка Беллиана не шла у меня из головы, поэтому я уткнулась в книгу прямо в коридоре и побрела к себе, стараясь не отвлекаться на расшумевшееся сердце.

17

В том, что предсказателей не бывает (а я сама элементарного 'да-нет' на кольцах раскинуть не могу), я убеждала себя всю дорогу до Академии. Однако при входе в амфитеатр только кивок головы смог скрыть от бывшего сокурсника подступающие к глазам слезы. Вопреки доводам здравого смысла и трезвой уверенности, все мое естество кричало о том, что Эллорн должен умереть. И дело было отнюдь не в нашем утреннем разговоре. Хотя, наверное, я могла обойтись с ним помягче; во всяком случае, не устраивать сцену и не обзывать его манипулятором. Лорд, конечно, с негодованием отверг обвинения, сказал, что никак не мог знать, к чему приведет его шутка с натянутой 'Нитью', что вообще не думал о последствиях. Он рассмеялся, только я заикнулась о том, что назначение меня на пост советника тоже его рук дело. Он приходил просить помощи. А я этого не поняла, накричала – и выгнала лорда вон. Вернее, он ушел сам, помявшись немного и выдав на прощание странную фразу: 'Да все равно, раз меня поставили выступать, значит, замена будет выглядеть еще подозрительнее'. Ах да, разговор ведь начался с того, что Эллорну лень выступать, и он хочет, чтобы его заменил Желларн. А граф послушается только меня.

Лорд

паниковал, как я понимала теперь, тревожно взбегая по лестнице вверх, минуя несколько коридоров и зал. И он должен был умереть. В свете страшного чувства, неизвестно когда появившегося около моего сердца, я даже думать спокойно не могла. Еще вчера вечером все было лучше некуда, и вот, спустя несколько часов, я в диком страхе проходила через открытые двери огромного ревущего амфитеатра. Откуда взялось непонятное ощущение, где находились его корни, я сказать не могла. Реальность представлялась мне теперь чем-то далеким и не очень существенным, потому что дикий страх съедал изнутри. Я сжала в ладони медальон, принадлежавший Элу, и вдруг пришла в себя. Хорошо, даже если Маилард окажется сильнее, то все равно вероятность гибели лорда исчезающе мала. Себ будет стоять прямо у самой арены и следить за происходящим, выполняя роль судьи. Он вылечит Эллорна от чего угодно. Да и нет у соревнующихся задачи биться насмерть. Только себя показать, да на противника посмотреть. Все будет нормально. Бой закончится, мы уедем в замок, переживем прием – вчерашний торжественный ужин показал, что не такие уж и плохие ребята эти акероительцы - а назавтра отправим их восвояси. Ко мне вернется магия, и…

Я тряхнула головой и осмотрелась. Трибуны были забиты до отказа – сплошь знакомые лица. Где-то в первом ряду должно было быть и мое место. Я поискала глазами красную шевелюру нашего мага воздуха, сходу наткнулась взглядом на отца и направилась к нему. На арене в одном углу мялся Маилард, в другом – ходил из стороны в сторону Эллорн. Я тут же передумала и пошла по ступенькам вниз, чтобы сказать лорду хоть пару слов перед началом поединка. На той стороне амфитеатра сидел Таэлерн с какой-то молодой светловолосой особой, невероятно на него похожей. Произведя нехитрые измышления, я поняла, что это та самая Леалерна, и даже удивилась немного, с какой стати все наперебой советовали мне на нее посмотреть. Написано на ней ничего не было. Я покачала головой и снова побежала вниз.

– Лаэнкантана, постойте, – проговорил кто-то за спиной и положил мне руку на плечо.

Я резко обернулась. Шли вторые сутки без магии, и реакция была обострена до предела. Передо мной, на ступеньку выше, стоял улыбающийся Фиериайн, одетый в шикарную рубашку багрового цвета и не менее шикарные высокие брюки. Я с трудом удержалась от того, чтобы задрожать всем телом, слишком сильны были нахлынувшие воспоминания. Колдовство и поединки – рисковая вещь, не для нежных барышень, с которых потом можно что-то потребовать, буде они проиграют. Поэтому все барышни и сидят дома за спинами мужей, детей растят, одна я только…

– Вы меня так до сих пор и не простили, – прекрасный маг спустился на две ступеньки, и мы наконец-то стали почти одинакового роста.

Я покачала головой и заставила себя улыбнуться.

– Вовсе нет, вовсе нет. Вы же играли роль, Фьеро. Всякое бывает.

Широкоплечий, огромного роста – и невероятно худой. Даже придумать такое трудно.

– Вместе со своим другом приехали? – спросила я, чтобы не молчать уж слишком пронзительно.

Фиериайн даже рассмеялся.

– Лаэнкантана, уверяю вас, что приехал совсем один. А то, что вы назвали моим другом, никогда им не являлось. Сожалею, – маг замялся, – если принес вам неприятности.

Какая-то дама прошла мимо нас, вся в шелках и жеманная донельзя, и Фьеро чуть придвинулся ко мне, пропуская ее.

– Ну что же, – отозвалась я. – Наверное, это было неплохое решение.

– Давно браслет носите? – хрипло и самую малость неделикатно поинтересовался мой собеседник, а я только и смогла, что покачать головой.