Корона на троих
Шрифт:
Затем она вернулась на место и щелкнула, придавив слишком любопытную вошь.
– Ты не волшебник, - заявил Одо.
Вулфрит с Данвином перестали верещать и уставились на приемного отца.
– Я чародей, - сказал чужак, заметно смущаясь.
– А вот и нет, - настаивал Одо.
– Да что ты знаешь об этом?
– возмутился незнакомец.
– Самую малость, - выпалил Одо с силой.
– Но ты не чародей.
– Ах, нет?
– Нет.
– А если ты ошибаешься?
Одо потряс головой.
– Не-а. Не может быть. Если ты чародей, то как тебя зовут?
Бородач гордо расправил плечи и выпрямился
– Клути, - произнес он с достоинством.
– Вот видишь!
– воскликнул Одо, тыча вверх пальцем.
– У чародеев не бывает хороших осмысленных имен вроде Клути. У них глупые выпендрежные имена вроде Мандрагорус Надменный, или Пендориган Жульнический, или Манок Морально-вызывающий.
– Старик заулыбался, довольный, что привел самый убедительный аргумент.
Но Клути тут же парировал:
– Некоторым чародеям не нужны подобные вывески. Особенно после прихода горгорианцев, объявивших магию вне закона.
Одо поморщился. Он надеялся, что после его слов незнакомец рассмеется и скажет: "Да, конечно, ха-ха, это была шутка, я не волшебник". А он заговорил о горгорианцах. Подозрительно.
– Извини, но я не понимаю. Нельзя же бродить по свету, меняя имя как старую рубашку или исподнее. Твое имя - это твое имя, с ним тебя родили.
– Ты действительно ничего не понял, - сказал бородач.
– Клути - мое ненастоящее имя. Чародеи никогда не используют настоящих имен.
– Почему?
– удивленно заморгал Одо.
– Настоящее имя имеет свою силу.
– То есть у тебя два имени?!
Клути улыбнулся:
– Верно.
Старик шумно задышал, обдавая собеседника запахом прогорклого сыра. Улыбка коротышки сразу же затуманилась.
– Значит, - сказал пастух, доставая очередную вошь из бороды, - ты вынужден отзываться на оба имени?
Клути согласился:
– И это верно.
– Как же ты умудряешься их не путать?
– поинтересовался Одо.
Клути удивленно вытаращил глаза и поставил Вулфрита на землю. В ответ мальчик прыгнул обратно и ухватился обеими руками за ножку коротышки. Никто не понял, что это выражает: привязанность или нападение, но Клути даже не пошевелился. Его слишком занимала глубина тупости и невежества Одо.
Наконец, нащупав дно, бородач вынырнул и тихо сказал:
– С помощью волшебства, конечно.
Вот теперь до Одо дошло. Он даже вспотел от волнения.
Но уже через несколько мгновений его глаза превратились в узкие щелочки.
– И все-таки ты просто пытаешься меня обмануть. Ты не чародей.
– Чародей.
– Нет. Ты - нет. Ты слишком маленький. У тебя нет чудного халата или остроконечного колпака. У тебя нет обуродования.
– Оборудования, - поправил Клути.
– Верно, вот его-то и нет.
– Оборудование я оставил дома, - сказал Клути.
– Я замаскировался.
Одо недоверчиво оглядел бородача с головы до ног.
– А как насчет остального? Где колпак и халаты?
– Они на мне.
Одо покосился на босые ноги Клути и его зеленую шерстяную рубаху.
– Они тоже замаскированы, - объяснил Клути.
– С помощью волшебства.
– А чего ты такой маленький?
– потребовал разъяснений Одо.
– Этого нельзя замаскировать волшебством!
Клути уже хотел сказать "А почему бы и нет?", но вовремя остановился. Он понял, что логика здесь не
– Ты прав, - прошептал Клути на ухо Одо.
– Ты очень умен, раз заметил это. Чтобы казаться выше, я ношу обувь на специальных каблуках.
– Ох, - сказал Одо.
– Теперь мне все ясно. Вы действительно чародей. Точно.
– Правильно. А теперь, когда мы во всем разобрались, не скажешь ли ты этим юным бандитам, чтобы они оставили в покое мою тележку? Иначе у них могут возникнуть действительно серьезные проблемы.
Одо кивнул.
– Слыхали, ребята?
– сказал он, сурово глядя на Вулфрита. Данвин прятался под скамейкой. Одо начал перегибаться, чтобы увидеть мальчика, и в этот момент его осенило. Он резко выпрямился.
Клути уже поворачивался, чтобы уйти.
– Эй, подождите минутку.
– Древний пастух попытался встать на ноги.
Клути обернулся.
– Да?
– Вы ведь чародей, верно?
– спросил Одо, приняв относительно вертикальное положение: ноги ниже тела, спина почти разогнута.
Клути вздохнул:
– Мы же.., да. Да, я чародей.
– Ну, это...
– промямлил Одо, размышляя, как бы лучше начать.
– Послушайте, дело в том, что мне не нужны оба эти мальчика. Они обуза для такого немолодого человека, как я. Вы же понимаете, с каждым днем управляться с ними мне все тяжелее и тяжелее.
Маленький чародей, ничего не отвечая, смотрел Одо прямо в глаза.
– Вот я и подумал, - продолжал пастух.
– Может, раз уж сегодня базарный день и все такое, так, может, вы купите одного, скажем, вот этого?
– Он показал на Вулфрита.
– Да зачем он мне нужен?
– спросил Клути, глядя на ребенка, обхватившего его ногу.
– Каждый знает, как вы, чародеи, любите детей. То есть не совсем чтобы детей. Вы же понимаете. Можно ведь найти им применение. Необязательно неприятное, конечно, я имею в виду, вы не станете использовать их для жертвоприношений, или на ингредиенты, или мебель, или что-нибудь в этом роде. В конце концов вовсе не нужно после превращения разрезать их, чтобы посмотреть, как они устроены.
– Одо пытался выглядеть непринужденно.
– Чародеи никогда не делают ничего подобного, - отрезал Клути.
– Конечно, не делают, - согласился Одо.
– Мы не приносим детей в жертву.
– Разумеется.
– Мы не режем их.
– Нет-нет.
– Мы не превращаем их.
– Я верю.
– Я за всю свою жизнь не обидел ребенка.
– Я так и подумал.
Мужчины стояли лицом друг к другу. Клути побагровел от ярости. Одо пытался смотреть невинно и выглядеть глупее обычного.
На самом деле в душе старика боролись два противоречивых чувства. Он понимал, что если бы сам был Вулфритом, то ему, в частности, не хотелось бы быть проданным чародею, способному разрезать его на кусочки, превратить в трито, на или безделушку и даже принести его в жертву какому-нибудь противному старому богу, раскопанному где-нибудь чересчур учеными старогидрангианскими аристократами. Не нормальному богу, вроде Прунеллы или Корриджа, а тому, который не сильно печется об обычных людях. Одо слышал немножко о таких чудных, как Спаг-Паганетанет - гермафродитное божество посеребренной посуды, используемой противоестественным образом.