Корпорация "Приют"
Шрифт:
– Как так?
– удивился Лапин.
– Губернатор приказал, чтобы я обеспечил охрану иностранному гостю и показал ему наши заводы. Дебил старый, похвалиться решил. Сам представь, не уберегу заморского гуся, могу должности лишиться. Нужно было срочно что-то делать, пока я за его безопасность ещё не отвечал.
– И?
– Иван подался вперёд от нетерпения.
– Прямо на балу у губернатора, когда этот иностранный гость отошёл поссать, и рядом с ним никого не оказалось, я врезал ему концентрированным ударом по сердцу. Моментальный разрыв сосудов и никаких
– Страшный ты человек, Марсель, - улыбнулся Лапин, - если бы я врезал, то сердце бы тоже остановилось, но от того, что в него упёрлись сломанные рёбра. Значит, тебя не заметили и не заподозрили?
– Нет. На то, чтобы подойти, ударить и уйти, мне хватило пяти секунд. Он же в одиночестве провёл не менее шести минут. Когда обнаружили труп, я был рядом с губернатором и просил дать для охраны иностранной персоны драгун человек пять. Драгуны оказались не нужны.
– Хе-хе, ясен пень - не нужны!
– засмеялся Лапин.
– А Колокольникова так нельзя? Чую, этот сторож не по собственной инициативе решился на мокруху.
– Я вот что думаю, Иван, может слушок пустить?
– потёр Агеев рукой лоб.
– Будто бы были у Григория богатства немалые. Что повезло убийце, хороший куш отхватил.
– Зачем это?
– Колокольникова и сторожа поссорить. Обидится купец, что его слуга не поделился с ним. А своим охранникам, скажи, чтобы помалкивали. Мол, надо так.
– Хорошо, скажу, - ответил Лапин, почесав кончик носа.
Некоторое время друзья были заняты едой и своими мыслями. Потом Иван задумчиво посмотрел на Агеева и спросил:
– Ну, поссорим мы Колокольникова со сторожем, что нам это даст?
– А мы ещё один слушок пустим, направленный.
– Это как?
– Представь, сторож узнаёт, что хозяин хочет с ним расправиться, избавится от свидетеля, так сказать.
– Напугать хочешь? Чтобы покаяться прибежал?
– На счёт - покаяться, не знаю. Но если эти слухи лягут как надо, то сторож и купец могут начать друг друга убивать.
– Хорошо, будем надеяться, что из этого выйдет что-нибудь путное. Кстати, меня ещё один вопрос мучает, что с заводами делать?
– В смысле?
– Мы же первыми тремя заводами полностью не владеем. Там вообще Казанцев только при делах. Нужно бумаги составить, что если с ним, не дай Бог, конечно, что случится, то всё переходит "Приюту".
– Есть такая бумага, не волнуйся. Он сам её и составил, я даже не ожидал от него таких умных мыслей. А вот с остальными учредителями, ты прав, что-то надо решать. Может с банкротством что-нибудь замутить, чтобы продали они свою долю?
– А выкрасть бумаги никак?
– А что нам это даст? У нотариуса есть копии, в договорах Казанцева они тоже упомянуты. Если только у нотариуса появится договор, где Тихомиров, Устьянцев и Чичерин не упоминаются. И у Казанцева появится договор без их имён, тогда можно и выкрасть документы. В случае смерти этой троицы мы становимся полноправными хозяевами. Кроме кирпичного завода, там слишком много народа.
– А банкротство?
– с надеждой спросил Лапин.
– Думаю,
– А может тупо выкупить?
– Кто же от постоянной прибыли отказывается? Если только поставить всех в такие условия, чтобы им деньги живые срочно понадобились. Нее, всё-таки нужно с нотариуса начинать. Бабки предлагать, думаю, не стоит. Не захочет связываться с губернатором. А если захочет, то слишком много попросит. Нужно просто подсунуть новый договор.
– А память его куда денешь? Скажет, что это другая бумага. Хотя... Ведь человек может смертельно заболеть?
– Может, - ответил Агеев.
– Тогда нужно Маллера напрягать. Только он у нас умеет идеально документы подделывать.
– Это точно, незаменимый человек. Пусть он у тебя курс массажа пройдёт. А то работает человек днём и ночью. Беречь нам его нужно.
– Хорошо. Сегодня же приведу его сюда, - согласился с другом Иван.
– Кстати, я слышал, что ты Казанцева в Екатеринбург отправить хочешь?
– Да. Он говорит, что там место есть, где хрома много. А из хрома почти вся нержавейка делается. Вот и подумал, что нужен нам там свой завод.
– Согласен. В тех землях, как я помню из уроков географии, вообще много чего есть. Завод свой там точно лишним не будет.
– Поэтому сегодня жду здесь купцов, говорить с ними буду.
– В смысле?
– Люди нам грамотные нужны, а купцы везде бывают. Вот пообещаю им хорошее вознаграждение, если толковых людей мне привезут. Дам им список профессий, специалисты которых нам требуются. Думаю, они не откажут. Тем более угощу их хорошо.
– Понятно. Ну, ладно, - вытирая губы салфеткой, сказал Марсель, - пора мне. Ещё сегодня на ферму нашу нужно съездить. Детишек я там тренирую.
– Давай, пока. А я своими делами займусь.
УКАЗЫ ИМПЕРАТРИЦЫ.
– Ну, что скажешь, Григорий Михайлович?
– спрашивала Екатерина II у обер-кригскомиссара Осипова, - как идут дела в Царстве Сибирском?
– Стар стал Чичерин, Ваше Императорское Величество. Стар и чрезмерно тщеславен. Свиту для себя понабирал большей частью из ссыльных колодников, остальная часть такие прохиндеи - клейма ставить негде. А губернатор слушает их советы. Они же, потакая его тщеславию, окружили старика пышностью и великолепием. Сами тем временем за его спиной часто творят непотребства.
Осипов ещё несколько минут описывал дела, творящиеся в Сибирском Царстве. С каждым новым фактом лицо Императрицы мрачнело. Потом она как будто что-то вспомнила.
– Григорий Михайлович, а что происходит в Тюмени? Если я не ошибаюсь, именно там сейчас находится бастард персидского хана.
– Знаете, Ваше Императорское Величество, в свите губернатора не очень жалуют Тюмень.
– Отчего же так?
– Агеев, как вы выразились "бастард персидского хана", сейчас занимает должность городничего. Имея эту должность, он получил личное дворянство и женился на вдове покойного князя Борщова.