Коррумпированный город
Шрифт:
Я начал рассматривать каждый из его восьми наманикюренных пальцев, которыми он изящно касался внутренней стороны конторки.
– Чем могу быть вам полезен?
– спросил он, деликатно опуская обращение "сэр".
– Однокомнатный номер без ванной. Я никогда не моюсь.
Он взметнул свои тонкие брови и прищурился.
– Это будет стоить два с половиной доллара.
– Я обычно плачу, когда выезжаю из гостиницы. Кто заправляет этим заведением?
– Его хозяин. Господин Сэнфорд, - ответил Данди.
– Пожалуйста, с вас два с половиной доллара.
Я вынул деньги, свернутые трубкой, - так казалось,
– Сдачи не надо.
– Служащие этой гостиницы не берут чаевых.
– Извините. Вы мне напоминаете дворецкого, который когда-то служил у меня. Он помер от досады в день своего пятидесятилетия.
Данди решительно положил ключ со сдачей на стойку и сказал свысока:
– Шестьсот семнадцать.
Перед тем как закрыть дверь шестьсот семнадцатого номера, коридорный искоса посмотрел на меня с угодливой улыбкой.
– Что-нибудь организовать для вас, сэр? В этом городе можно найти кое-что стоящее.
– Алкогольного или сексуального порядка?
– И того и другого. Все что хотите.
– Мне нужен просто покой, но не из твоих рук.
– Понятно, сэр. Извините, сэр.
– Замок двери щелкнул, когда он вышел.
Раздевшись до пояса, я помылся, побрился и надел чистую рубашку. Посчитал оставшиеся деньги и обнаружил, что у меня осталось шестьдесят три доллара и немного мелочи из последней сотни сбережений. Без одежды я весил сто восемьдесят фунтов и был подвижен, как боксер. Часы показывали двадцать минут восьмого.
Я спустился по пожарной лестнице в радиостудию на третьем этаже. Она находилась в тех же комнатах, что и десять лет назад, но стенка, отделяющая прихожую от самой студии, была заменена на окно из сплошного стекла. По другую сторону окна высохший сморчок во фраке что-то говорил в микрофон. Я не сразу сообразил, что сильный и сочный голос, звучавший в прихожей из громкоговорителя, принадлежал маленькому человечку у микрофона.
"Исполненный благоговения, - говорил сильный голос, и губы сморчка шевелились в такт слогам, как у куклы чревовещателя.
– Исполненный благоговения, ты стоишь на перепутье своей судьбы и, надеюсь, обладаешь духовной силой, чтобы осознать это тревожное состояние. Но не пугайся получить удары пращи и стрел, посылаемых жестокой судьбой. Я могу помочь тебе, опираясь на силу своих знаний и на сознание своей силы..."
Крупного сложения молодой человек в сером костюме сидел в углу у стола. Я спросил его:
– Есть ли тут какой-нибудь начальник или этот мистер все делает сам?
– Я как раз директор программ.
– Он поднялся и расправил складки на своих гладко отутюженных брюках. Парень выглядел так, как будто только что вышел из магазина мужской одежды и заглянул в парикмахерскую.
– В таком случае, может быть, вы скажете мне, кто здесь командует?
– Я только что сказал вам, что я являюсь директором программы.
– Его голос был настолько отработан, насколько это вообще возможно. В нем уже проскальзывали нотки нетерпения и уязвленного тщеславия.
– Но ведь кто-то вам платит зарплату, и, уверен, большую.
– Кто вы такой? Мне не нравится ваш тон.
– Извините, меня отчислили из музыкальной школы. Но я все-таки хочу получить некоторую информацию.
– Неужели не ясно, что станция принадлежит госпоже Уэзер!
Громкий голос из динамика продолжал:
"Вот
Я громко заметил:
– Госпожа Уэзер умерла пять лет назад.
– Пожалуйста, не кричите, - выпалил директор программ.
– У нас не очень качественная звукоизоляция. Вы, наверное, имеете в виду кого-то другого. Я видел госпожу Уэзер сегодня после обеда, и она была в отличном здравии.
– Что, Дж. Д. Уэзер снова женился?
– Так оно и есть. Действительно, я слышал, что господин Уэзер был женат раньше. За несколько месяцев до своей смерти он женился вновь.
– Она заправляет также и гостиницей?
– Как раз и нет. Гостиница была продана господину Сэнфорду.
– Сэнфорду из химической компании?
– Правильно.
– Он все еще живет в большом доме на северной стороне, да?
– Совершенно правильно. А теперь я должен извиниться, у меня дела.
– Он бесшумно засеменил по ковру к двери студии.
Громкоговоритель вещал:
"Настоящее лекарственное средство из травы, приготовленное точно по экзотическому рецепту древнего восточного мудреца. Этот драгоценный препарат вылечит или облегчит заболевания сердца, крови, желудка, печени и почек. Он годится для лечения болезней и мужчин и женщин и действует как редкое тонизирующее средство при упадке сил и вообще при плохом настроении. Высылайте один доллар плюс номинальную стоимость упаковки в десять центов в адрес нашей станции, и вы получите большой пробный флакон "Новены".
Маленький человечек во фраке поднялся из-за микрофона и направился к двери, его место занял директор программ.
"Вы слушали выступление профессора Саламандера, седьмого сына от седьмого сына и хранителя древней мудрости".
Пока звучало объявление, магнитофон воспроизвел несколько мелодий из "Баркаролы". Затем директор программ объявил получасовку, посвященную джазу, и с помощью своего голоса начал готовить соответствующую атмосферу.
Мне не понравилась созданная его голосом атмосфера, и я ушел. Я спускался на лифте вместе с профессором Саламандером, белки его глаз были желтыми. От него сильно несло виски. Он бормотал что-то себе под нос.
Я бывал в том районе с отцом всего один или два раза и помнил местонахождение дома Сэнфорда довольно смутно, почему и взял такси.
Когда мы подъехали, водитель спросил:
– Где вас высадить, у служебного входа?
– Подвезите меня к парадной двери. Я не собираюсь ничего им продавать. И подождите меня. Я скоро вернусь.
Дом был построен отцом Сэнфорда и представлял собой нескладное белое кирпичное строение с восемнадцатью или двадцатью комнатами. Грандиозные, но явно лишние башни по обе стороны фасада придавали ему вид какой-то средневековой постройки. Его территория занимала целый квартал, включая сад на углубленном уровне, теннисные корты и плавательный бассейн, что позволяло Алонсо Сэнфорду и его друзьям практически не выходить на общую улицу. Лишь когда с юга дул сильный и устойчивый ветер, до переднего двора Сэнфорда долетал запах с химических фабрик.