Кошачий переполох, или снова сюрприз
Шрифт:
– Брось,Таиса, на кого ты обижаешься? У этих господ никогда серьёзных мыслей в голове нет, одни только глупости да шуточки.
– Какие это глупости у меня в голове? – вскинулся граф на такое заявление. – И кто мне это говорит? Да с вами, магистр, после вашего эксперимента, ни один шутник не сравнится.
– Это о чём вы, граф?- непонимающе уточнил магистр.
– Ну как же, обидел моего мальчика...- преувеличенно жалостливо ответил Энгор, вытирая несуществующие слёзы.
– Это когда же? – участливо поинтересовался магистр.
– Когда-когда... Сын, можно сказать, первый раз влюбился,
Серьёзно начатая обвинительная речь превратилась в очередной фарс, и теперь мы уже все смеялись над словами графа. Перебросившись ещё несколькими словами на тему удачного брака Мартина, мы наконец занялись обсуждением предстоящей поездки. Дарес вручил мне переговорный амулет, о котором я вчера совершенно забыла, объяснив, как им пользоваться.
– Да, Таиса, ты по возможности не свети этой вещицей. Не нужно людям знать, что есть такие способы для общения. Иначе меня заказами так нагрузят, что я до смерти с ними не разберусь,- добавил он.
За словами, произнесёнными легкомысленным тоном, скрывалось серьёзное предупреждение. Я кивнула, понимая важность сказанного. Затем, поправляя несуществующие складки на рукавах и стараясь казаться равнодушной, спросила:
– Магистр, а Николас уехал?
– Да, ещё вчера. Как только выскочил из твоих покоев, сразу забрал свои вещи, на ходу перебросился со мной парой фраз – на коня и в путь.
Я молча кивнула головой, принимая сведения.
– Так, ну что, всё обсудили? Тогда пора собираться. Дорога дальняя, так что лучше выехать сейчас, чтобы ночь провести в гостинице, а не в лесу.
Мы согласно покивали и пошли за вещами. Свои платья я брать не стала по совету Мартина. Он сказал, что если что-то понадобится, то всегда можно заказать на месте, а потому в дорогу предложил взять только самое необходимое. Так что, выходя из дома в своём любимом дорожном костюме, который по совместительству был и охотничьим, и домашним, я в руке несла только небольшую сумку с женскими принадлежностями в виде украшений, косметики и прочих нужных мелочей.
Дарес и граф Энгор проводили нас до кареты, куда старательные слуги уже упаковали наши вещи. Мы тепло попрщались. Граф напоследок обнял меня и Мартина, серьёзно, на сей раз, наказав сыну заботиться обо мне. Дарес пожал руку моему мужу, прижал меня к груди, надолго задержав в своих объятиях. Затем отступил и отвернулся. Смахнул выступившую слезу и, не глядя, махнул рукой. Мартин помог забраться в карету. Я растроганно помахала в ответ. Лошади не спеша тронулись, двери за нами закрылись.
Мы покидали столицу, где столько всего обрушилось на мою голову. Я закрыла глаза, мысленно прщаясь с Николасом, которого, возможно больше не увижу; с привычным мне укладом жизни, а также с шумной столицей и неугомонным королём. Начиналась новая страница моей пёстрой жизни.
53
Мощёная дорога давно кончилась, и лошади, негромко пофыркивая, тащили нашу карету по пыльной грунтовой дороге. Сначала дорога шла по знакомым местам, которые мне напоминали о родном для меня доме Ника. Сердце очередной раз сжалось от тоски. Куда я еду? Будет
Остались далеко позади городские стены; деревушки, так часто встречающиеся в окрестностях столицы, теперь лишь изредка попадались нам на глаза. Я, удобно устроившись на коленях Мартина в кошачьем облике, спала, лишь иногда открывая глаза и глядя в окно, в ожиданнии остановки. Нашего кучера мы сразу ввели в курс дела, чтобы я могла спокойно в дороге менять ипостась, если потребуется. Тот сначала неверяще покачал головой, но, зная, что я являюсь родственницей магистра, всё же принял эту новость как должное.
Мой костюм стараниями мужа был аккуратно сложен и убран. Сам Мартин весьма терпеливо переносил тяготы долгой дороги, бездумно глядя в окно и перебирая пальцами мою густую шерсть.
Наконец карета остановилась. Я открыла глаза, зевнула и покрутила головой по сторонам. На улице было уже темно, невдалеке слышался говор людей и скрежет, сопровождающий открытие железных створок ворот. После недолгих разговоров лошади снова тронулись, и мы вскоре оказались на небольшой площади возле местной гостиницы. Слуги предупредительно забегали, помогая распрячь лошадей. Мартин сразу направился договариваться о номере с хозяином. Я, желая размяться после дороги, потрусила следом.
Гостиница, в которой мы остановились, была не очень большой, но опрятной: ни засиженных мухами столов, ни паутины, ни закопчённых окон не было. Да и редкие посетители не выглядели жалкими оборванцами. Видно, чтобы здесь остановиться, требовались деньги, а, в свою очередь, те, кто имел деньги, хотели, чтобы их и обслуживали на совесть. Из кухни тянуло чем-то таким мясным и вкусным, что в животе у меня заурчало. Я потёрлась о сапог Мартина, затем привстала на задние лапы и когтем, аккуратно, но чувствительно, подцепила штанину, привлекая к себе внимание.
– Мяу...- скромно сказала я, втягивая носом воздух и поворачивая голову в сторону кухни.
– Заказать ужин? – догадливо поинтересовался Мартин, а я опустилась на пол и старательно потёрлась о сапоги.
Мартин рассмеялся, подхватил меня на руки и обратился к хозяину.
– Любезный, кроме большой комнаты со всеми необходимыми удобствами, нам прикажите подать ужин.
Мартин вытянул из-за пояса кошель и щедро расплатился с хозяином. Тот услужливо поклонился и приказал слуге отвести нас на место, а сам кинулся в кухню, чтобы собственноручно доставить ужин в комнату.
И вот я уже осматривала свои владения на эту ночь. Комната была и вправду просторной, два окна, занавешенные мягкими шторами, выходили на двор, так что можно было увидеть, кто входит в гостиницу. Из мебели в комнате была большая деревянная кровать с пуховыми перинами, небольшой шкаф для одежды, пара кресел и небольшой стол. На полу был постелен добротный ковёр. Смежная дверь вела в другую небольшую комнатку, где находились принадлежности для умывания. Пока я разглядывала и обнюхивала комнату, раздался стук в дверь. На пороге появился хозяин с большим подносом. Тут же комнату наполнил аромат свежеподжаренного мяса, отчего мой желудок снова недовольно забурчал. Мартин принял поднос, осторожно поставив его на стол, поблагодарил хозяина и старательно закрыл за ним дверь на ключ.