Кошачий переполох, или снова сюрприз

Сергеева Татьяна Михайловна

– Очень, – не стала скрывать я.

– Ну, тогда могу предложить кашу.

Я вопросительно приподняла бровь.

– Я имею в виду, что сейчас сварим,- поправился он.

– Ты умеешь готовить? – удивилась я.

– Ну, не совсем... – засмущался Ник, – но съедобно должно быть...

– Что ж, тогда приступаем, – согласилась я.

Вскоре уже по известному рецепту была приготовлена ароматная каша, которую мы с удовольствием съели. Холодная вода завершила пиршество. Усроившись на мягком лапнике под боком Николаса и натянув краешек одеяла на голову,

я тотчас же отключилась. Николас, боясь пошевельнуться, лежал рядом, прислушиваясь к моему дыханию, а потом тоже провалился в объятия сна. До самого утра мы не просыпались.

Разноголосый птичий гомон начал новый день. Я открыла глаза и заметила, что рука Николаса крепко обнимает меня за талию, а сама я лежу, уткнувшись лицом в его грудь. Я тут же завозилась и разбудила Ника. Заметив, где находится его рука, юноша покраснел, а я тотчас отодвинулась, стараясь принять независимый вид. Николас привстал на локте, глядя на моё лицо.

– Тебя что, били? – негромко спросил он, протягивая руку к моей щеке.

Я тоже дотронулась до щеки, почувствовав под пальцами глубокую царапину. Только сейчас я поняла, что ужас последних дней остался позади, и непрошеные слёзы водопадом брызнули из глаз. Николас тут же деловито прижал меня к груди и провёл по волосам рукой.

– Ничего, Таиса, всё позади, а эти господа ещё получат своё, будь уверена, – успокаивающе сказал он, вытирая моё лицо.

Я несмело подняла глаза, глядя на Ника. И тут же его тёплые губы накрыли мои. Я, совершенно не задумываясь о том, что делаю, снова ответила на поцелуй. Моё сердце на мгновение остановилось, затем застучав в бешеном ритме. Николас крепче сжал меня в своих объятиях и я невольно вскрикнула. Юноша тотчас отстранился, а я покраснела.

– Извини, Таиса, просто не знаю, что на меня находит. Я совсем не могу сдерживать себя в твоём присутствии.

– Это я должна извиняться, порядочные леди себя так не ведут, – смущённо ответила я.

– Я не должен был так поступать, – гнул свою линию Ник, – тем более, что ты теперь не свободна.

Воспоминание о замужестве и где-то волнующемся обо мне Мартине наполнили мою душу горячим раскаянием.

– Нам надо ехать, я не могу остаться с тобой, поэтому в ближайшем селении мы передадим весточку Даресу, а уж он-то найдёт твоего... мужа, – решительно встав с импровизированной постели, сказал Ник, старательно отводя глаза.

– Да, так будет лучше, – согласилась я, поправляя одежду.

Николас молча встал, порылся в мешке и достал вино. Сделав пару глотков, он протянул бутылку мне, я отрицательно покачала головой. Также в абсолютной тишине мы позавтракали, затем юноша подсадил меня на коня и запрыгнул в седло сам. Мы тронулись в путь, угнетённые мыслями о произошедшем. Только теперь я поняла, что мои чувства не безответны, но осознание этого не принесло радости, а только ещё больше растравило душу. О том, какие чувства испытывал Ник, то и дело понукавший коня, я тоже догадывалась.

Лишь только конь, ничего не знающий о бушевавших страстях, равнодушно трусил по пыльной дороге.

59

Мартин

уверенно направил коня в сторону столицы. Он понимал, что играть в догонялки с похитителями совершенно не имеет смысла. Поэтому, решив не тратить время, он возвращался во дворец. Теперь помочь в поисках может только магистр. Мартин ругал себя последними словами за допущенную небрежность. Ведь видно было, что купец что-то задумал, но никакого вывода из этого сделано не было. И вот теперь сердце замирало от страха за жизнь голубоглазой леди. Фальтавский понимал, что он потеряет ещё несколько дней драгоценного времени, но надеялся, что похитители всё-таки тоже поедут в столицу, чтобы постараться выгодно продать такое редкое животное.

Бешеная скачка, тяжёлые мысли и летний зной совершенно вымотали Мартина. Поэтому, когда уже ближе к вечеру он наконец добрался до небольшого селения на краю большого тракта, ведущего в столицу, то с облегчением вздохнул. В прошлый раз это село проехали мимо, так как торопиться было особенно некуда и остановка была дальше, а вот теперь приходилось или останавливаться здесь, или ночевать в лесу.

Усталый всадник предпочёл первый вариант. Зайдя в трактир, он с удивлением и радостью увидел за столом злополучного купца и его спутников, набирающихся вином за обшарпанным столом.

Завыв диким зверем, Мартин выхватил шпагу и набросился на своих обидчиков. Купец, не успев понять в чём дело, был опрокинут на пол, а в опасной близости от его горла находился острый конец шпаги. Рядом на полу лежал охранник, оглушённый сильным ударом, а в углу жался попискивающий от ужаса мальчишка.

– Где она? – зарычал Мартин, пиная ногой купца.

– Милорд, пощадите, я всё скажу,- затрясся вмиг протрезвевший купец.

– Ну?!

– Её похитили, милорд, – жалобно заскулил бородач. – Вчера.

Мартин недоумённо посмотрел на купца, не понимая смысла сказанного. А купец, видя замешательство вельможи, торопливо продолжил:

– Чей-то влиятельный сынок из столицы. Нас напоил и выкрал вашу кошечку, – нажаловался похититель.

– Я тебе сейчас устрою кошечку! – зашипел Мартин, а купец взвыл:

– Не убивайте, милорд, я правду говорю!

Юноша ещё раз чувствительно приложился сапогом к рёбрам купца и убрал шпагу.

– Ещё раз попадёшься на моём пути – убью! – злобно сказал Мартин, плюнув на пол.

Он вышел из трактира, громко хлопнув дверью. Ни о какой ночёвке теперь не могло быть и речи. И если до этого он хотя бы представлял себе похитителей, то сейчас задача усложнялась. Кто этот молодой вельможа, что выкрал Таису, и где теперь их искать?

Прохладный вечерний воздух немного отрезвил разгорячённого юношу, и теперь он думал, как поступить дальше. Посмотрев на широкую дорогу, он отметил, что других к ней не примыкает. А если учесть, что по пути он никого не встретил, значит, неизвестный направился в противоположную сторону, если, конечно, не вздумал выбираться лесом. Он уже принял решение, когда к нему подошёл трясущийся паренёк из свиты купца.