Кошка Белого Графа
Шрифт:
Пол под лапами выглядел как художественный паркет с изысканными узорами, выложенными кусочками древесины разных пород и оттенков, но ощущался гладким мрамором.
И еще одна странность: во дворце было тепло, но я не видела ни печей, ни телогреев. Как они отапливают такие просторы?
Раздумывая об этом, я не забывала уворачиваться от встречных людей. Это когда я была черной и шныряла в ночи по дворам и проулкам, меня никто не замечал. А сейчас едва ли не каждый отпускал какое-нибудь замечание, норовил погладить и потискать. Один
Иногда до меня доносились запахи съестного. Но важные слуги в строгих ливреях глубокого темно-вишневого цвета не спешили угощать кошку с барских подносов, а входить в комнаты вслед за ними я не решалась – слишком легко оказаться в ловушке.
За дверями, открытыми и закрытыми, в залах и коридорах, всюду журчали голоса – разговоры, вопросы, приказания. Дворец негромко гудел, как улей, полный сотен, а может, и тысяч пчел.
Мой слух не сразу вычленил в этом гуле кое-что не- обычное.
– …этот дворец без вас был как увядший парк, моя прелестная фиалка.
– Может быть, и фиалка, граф, но никак не ваша.
Будь я проклята, если это не хрустальный голосок и манерный тон барышни Агды!
– Пока нет, моя красавица, но только пока. – А это не граф ли Скадлик сипит? – Я приложу все силы, чтобы…
Голоса стали удаляться, слов было уже не разобрать.
Да что я стою столбом? Надо догнать, проследить!
Что Агда делает во дворце? Кавалер Льет тоже тут? А старая ведьма?..
Я заметалась, пытаясь угадать направление, в котором двигались собеседники, свернула в один коридор, в другой.
– Пр-ривет, кр-расивая! Куда тор-ропишься? Поговор-рим?!
На моем пути вырос толстощекий дымчато-серый кот. Вот где Морда! Тяжелый костяк, мощная холка, крупная лобастая голова с маленькими округлыми ушками и темно-золотыми глазами. Шерсть кота видом напоминала плюш, на шее красовалась бархатка с синим камнем.
Несмотря на внушительные размеры, двигался зверь красиво и плавно. А еще он оказался красноречив – куда красноречивее моих хвостатых знакомых из храма Свена и Свяны.
– Жар-ркая кошка! – урчал кот, заходя то справа, то слева и норовя коснуться меня усами. – С виду белый снежок, а внутр-ри гор-рячая, как лето. Пойдем со мной, жгучая кошка, и я спою тебе песню луны и звезд.
– Экий ты пр-рыткий, др-ружок, – мой ответ против воли вылился в раскатистое мурлыканье. – Даже не пр-редставился, а уже пр-ро звезды завел!
Часть меня все еще прислушивалась, пытаясь уловить за завесой шумов, звуков и голосов один, нежный и звонкий. Вдруг еще не поздно? Вдруг найду, догоню? Оттого внимание мое рассеялось, и я подпустила мордатого кота слишком близко. Он боднул меня в шею, горячий язык-терка прошелся по уху.
– Люди зовут меня Кавалер-р…
– А я зову нахал!
Получи лапой по толстой щеке!
– Упр-рямая, гор-рдая, – пропел кот. – Нр-равишься.
– А ты мне нет!
–
«Хочу-у!» – простонала пустота в животе, рот наполнился слюной.
– Сырого? – уточнила я, сумев на этот раз сдержать непрошеное урчание.
– Жар-р-реного, – пророкотал кот от души, пытаясь прижаться ко мне и обнять хвостом.
– Не хочу!
В голову пришла мысль поинтереснее:
– Мне надо найти пару людей. Вернее, одну девушку. Невысокая, темные вьющиеся волосы, большие карие глаза, очень кр-расивая…
– Покажи! – прервал меня кот.
Как это – покажи? На всякий случай я нарисовала в своем воображении барышню Агду, какой она приходила в наше ателье и какой была в доме Снульва, со всеми подробностями, которые смогла припомнить.
Золотые кошачьи глаза напротив вспыхнули яростью, и мысли мои оборвались – вместе с сердцем… Но взгляд Кавалера был направлен не на меня, а на что-то за моей спиной. На то, что шумно дышало, цокало когтями и воняло псиной!
– Беги, кр-расотка! Я его задер-ржу-у!
Я оглянулась. Выйдя из-за поворота, к нам приближался каштаново-рыжий, с белой грудью, бульдог, и на его морде было написано злорадное предвкушение. Обвисшие щеки мерно покачивались при ходьбе, напоминая о брыластом графе Скадлике, который любезничал с барышней Агдой.
– Гр-рыз, – сообщил Кавалер сквозь зубы.
Среди кошек и собак, как и среди людей, есть добрые души, а есть грубияны и забияки. Грыз явно принадлежал к последним. Его слюнявая челюсть опустилась, обнажая клыки, в горле заклокотал рык, похожий на злой хохот – и все во мне обмерло. Да эта зверюга нам головы пооткусывает. И ни одного человека в коридоре! Только что кишмя кишели, а тут будто сдуло всех.
Кавалер поставил спину горбом и завыл, суля врагу лютую смерть, его плотная шерсть враз поднялась, превратив кота в тугой мускулистый шар, ничуть не меньше буль- дога.
Но Грыз и не подумал испугаться, напротив, прибавил шагу.
– Беги-и-у-у! – закричал Кавалер и первым ринулся в бой.
Они коротко сцепились, и кот отпрыгнул, оставив на песьей морде кровавую отметину. Бульдог с рычанием бросился за ним.
В коридоре были ниши, в нишах стояли статуи, лучезары и диванчики для отдыха. Я вскочила на ближайший, и Грыз, как пушечный снаряд, пронесся мимо на расстоянии вытянутой лапы.
Прежде мне случалось переживать стычки с собаками. Мелких можно было поучить уму-разуму, с крупными тактика проста: когтями по носу – и деру!
Но Кавалер бежать не собирался, а я не могла его бросить. Все-таки он кот, а я человек, я за него в ответе. И когда бульдог вновь оказался рядом, съездила ему лапой по гузке, покрытой коротенькой шерсткой.
Пока Грыз крутился на месте, пытаясь понять, кто его так, я взлетела с сиденья на спинку, оттуда – на соседний диван, потом на следующий. Бульдог кинулся за мной, но нарвался на когти Кавалера.