Космическая тетушка
Шрифт:
У здешних пациентов преобладали переломы, только возле самого окна умиротворенно умирал какой-то молодой человек от огнестрельной раны.
– Я закажу слайдборд, – сказала Бугго Изе Тагану вместо приветствия. – Какие лекарства тебе понадобятся? Забери как можно больше.
Она протянула руку, взяла с тумбочки несколько пузырьков, повертела, пытаясь разобрать название на этикетке. Не обращая внимания на протестующее бормотание соседа с соседней койки, у которого была повреждена челюсть, смахнула их себе в носовой платок и завязала. Затем метнула сердитый взгляд в
– Что? – обратилась к нему Бугго. – За все, между прочим, заплачено! Тут не все по страховке лечатся, как некоторые…
Оале пригнала каталку и помогла Тагану перебраться с койки. Оба молодых человека не обменялись ни словом, что не мешало им действовать так слаженно, словно они обо всем успели договориться заранее – или же были телепатами.
Иза Таган покинул больницу за несколько часов до того, как там появились специально уполномоченные правительством Овелэ чины службы безопасности Варидотэ. Они завладели документами об оплате лечения и бумагой о преждевременной выписке «по личным обстоятельствам» – обе за подписью Оале Найу. Следов которой также обнаружить не удалось.
В показаниях доброхотов фигурировала, наряду с Оале, некая «эффектная дама» (и даже описывался ее причудливый туалет), но кем она была, свидетели сказать затруднялись.
Известие о том, что оба овелэйца доставлены на «Ласточку», Хугебурка встретил без энтузиазма. Бугго позвала его и Антиквара в кают-компанию, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию спокойно, в дружеском кругу, за бутылкой слабенького местного винца и тарелкой жирного, обжаренного в масле солоноватого печенья. К этому лакомству Бугго приохотилась на Варидотэ и потребляла его в устрашающих количествах.
– Вы понимаете, что подставили «Ласточку» под удар? – осведомился у капитана Хугебурка, стараясь говорить предельно скучным тоном. – Для того, чтобы отыскать в портовой службе частной развозки некоего конкретного слайдбордера и выяснить у него, на какой корабль он отвозил из больницы докера со сломанной ногой, потребуется меньше суток.
– Вы, должно быть, принимаете меня за дурочку, господин Хугебурка, – возмутилась Бугго холодно. – Разумеется, он доставил нас не на саму «Ласточку». Мы вылезли у терминала «Нака». На этом наш след обрывается. Мы нарочно зашли в терминал и дождались, чтобы он уехал. А после добирались своим ходом. Вот как все было.
– «Своим ходом»! Да уж… – вставил Калмине, усмехаясь.
Час назад Бугго вызвала его к терминалу «Нака» по внутренней связи и велела помочь Оале донести Тагана. Сама капитан, разумеется, шагала сбоку и наблюдала за ходом событий.
– А что вы хотели, господин консультант по имиджу? – напустилась на него Бугго. – Чтобы я таскала тяжести на таких каблуках?
– Кстати, – сказал Калмине, – если вам по-прежнему нужны мои советы, то вот еще одна рекомендация: до нашего отлета носите только рабочий комбинезон и сапоги. К платьям и туфлям близко не подходите.
Бугго проговорила задумчиво:
– Ну да, они ведь
– А не подростка в комбинезоне, – подхватил Антиквар.
У Бугго сделалось такое лицо, что Хугебурка рассмеялся, хотя на самом деле ему было не до веселья. Он понимал, что капитан готова принять очередное важное решение. За годы полетов с Бугго Хугебурка уже понял: все самое важное происходит именно в эти минуты, пока она принимает решение. Свершается некий мистический акт, заключается новый договор между Бугго Анео и Вселенной; а уж после все идет как по маслу, поскольку ни Бугго Анео, ни Вселенная не нарушают пунктов этого незримого контракта.
– Где ребята? – спросил Хугебурка.
– Под домашним арестом, каждый в своей каюте, – ответила Бугго.
– Зачем же под арестом? – удивился Хугебурка.
Бугго подняла палец.
– Под ДОМАШНИМ арестом, – поправила она. – Чтобы все было по-настоящему. Они ведь преступники. Заговорщики. Мятежники. И намерены втянуть в свой преступный замысел меня – с экипажем, кораблем и прочими потрохами.
– Значит, мы все-таки будем им помогать, – сказал Хугебурка.
Бугго чуть склонила голову набок.
– Совершенно не обязательно, – возразила она. – Я же говорю: все должно быть по правилам. Сперва мы обсудим все «за» и «против», а уж потом поступим с этими преступниками по собственному усмотрению. Власти Овелэ, кажется, назначили за них награду.
– О! – серьезно вымолвил Антиквар. – Я начинаю склоняться к мысли…
– Пусть сперва выскажется госпожа Анео, – остановил его Хугебурка. – Мне кажется, у нее имеются здравые соображения на сей счет.
– Ну да, – сказала Бугго. – Мне нравятся эти двое, Таган и Найу. Я, правда, не уверена, что кровавые перевороты приносят стране мир и благоденствие, но участвовать в такой истории лично для меня – и интересно, и лестно.
– Насколько я понял, обстановка на Овелэ сейчас вполне стабильна, – осторожно произнес Хугебурка. – Во всяком случае, там никто больше не умирает от голода. Почти ликвидирована безработица, налажено медицинское обслуживание…
– Ну да, – отмахнулась Бугго. – Как же. Чудесное, якобы «безбедное» существование, когда все кое-как пристроены к делу… чтобы только не отбросить копыта. Тоже мне, стабильность.
– Если начнется восстание, будет кровь, – сказал Хугебурка, морщась.
– Это их выбор, – тут же парировала Бугго. – Лично я желаю полноценного счастья всей Овелэ, особенно северной. А когда наши там победят, можно будет договориться о выгодных условиях для поставок оборудования.
– Какого оборудования? – растерялся Хугебурка. Мысль капитана совершила слишком неожиданный для него кульбит. – О чем вы, госпожа Анео?
Бугго устремила на него торжествующий взгляд.
– Возьму на себя смелость напомнить вам, господин Хугебурка, о том, что концерн «Анео» специализируется на производстве удобрений и сельскохозяйственного оборудования. А в экономике северного Овелэ сельское хозяйство играет ведущую роль. Видите, я забочусь не столько об отвлеченных материях, сколько о личной выгоде.