Космический маразм
Шрифт:
– Здравствуйте. Сегодня мы познакомимся с некоторыми явлениями, которые вполне можно увидеть в реальной жизни. Поэтому я решил возобновить старую, незаслуженно забытую ныне, традицию — сопровождать лекции демонстрациями. В этом мне поможет сотрудник моей кафедры в МГУ Камиль Сергеевич Татаев.
Невзрачный косолапенький мужичок, стоящий возле сцены, поднялся на неё и чуть наклонил голову.
– Тутов!
– зашептал Костик.
– Я придумал.
– Что?
– не поворачивая головы, поинтересовался Шутов.
– Мы будем рассказ писать, -
– По очереди. Каждый пишет одно предложение.
– Он придвинул к Сергею двойной листок в клеточку.
– Давай, начинай.
– Почему я?
– прошептал Шутов.
– Ты же у нас писатель.
Шутов мысленно содрогнулся от громкого слова «писатель», но доля правды в этом была. Он и действительно пытался пописывать рассказики про восставших мертвецов, а недавно прочитал соседям по комнате свой опус о том, как всех учеников одиннадцатого «И» по очереди убивает таинственный маньяк. Для каждого Шутов придумал собственный изощрённый способ убийства, не исключая и себя.
– Ладно, - сказал он и, положив листок перед собой, на мгновение задумался.
Потом взял ручку и написал корявым почерком: «Я достал из почтового адреса конверт и заметил, что на нём нет обратного адреса». Листок отправился к Костику. Шутов видел, как Костик что-то объясняет на ухо Вовке, но тут как раз началась демонстрация, и он отвлёкся.
Камиль Сергеевич Татаев усиленно пытался показать, как два свинцовых цилиндра могут слипнуться между собой вследствие диффузии молекул. Он притирал их друг к другу донышками, прижимал с заметным усилием, но полученная конструкция всё равно разваливалась.
– Ничего, - прокомментировал наблюдавший за этим Стекляшкин.
– Я вас уверяю, что такое явление на самом деле происходит в природе.
– Тутов!
– прошептал Костик.
– Твоя очередь.
Возле правой руки Шутова зашуршал тот самый листок. К первому предложению добавились ещё два: «Почтового штемпеля тоже не было. Я повертел конверт и нашёл маленькую красную пометку «П/О Эгозона-1»».
Шутов вздохнул и дописал: «В конверте оказался лист бумаги, исписанный непонятными словами». Листок продолжил путешествие. Повествование обрастало деталями. Были упомянуты старик с дырой в голове, старый таинственный дом и предметы, перелетающие с места на место.
За это время Камиль Сергеевич успел продемонстрировать, как расширяется газ в нагреваемой пробирке — правда, никто не успел этого заметить, поскольку пробирка лопнула, а также как нагревается от трения кусочек дерева — правда, если верить показаниям приборов, то он скорее охлаждался.
На этом лекция закончилась, и троица новоиспечённых соавторов отправилась на обед.
– По-моему, круто получается, - сказал Костик.
– Ага, - сказал Шутов.
– Такой бред...
– Надо сюжет придумать, наверно, - вставил Вовка.
– Не надо, - сказал Шутов.
– Дальше ясно станет, о чем это всё.
После обеда шёл семинар по матанализу, который вела Ирина Александровна Короленкова — хрупкая девушка
– Здравствуйте, - сказала она.
– Что-то я забыла, на чём мы с вами в прошлый раз остановились.
– На вероятности, - подсказал улыбающийся Дмитрий Твидлдаев, в просторечии Любер, со среднего ряда.
– А, да!
– обрадовалась Короленкова.
– Меня Роберт Владимирович попросил вам в курсе матанализа прочитать небольшое введение в теорию вероятностей. Определение вероятности я вам давала?
– Нет, - нагло соврал Дмитрий.
– Ну, так вот, - сказала Короленкова, и достала из сумочки книжку, обёрнутую в разноцветную обложку.
– Вероятность — это... Сейчас...
Он раскрыла книжку и увидела задние страницы.
– Ой!
– перепугалась она.
– Я книжку открыла, а она не открывается. Попробую ещё раз.
На этот раз получилось, и Ирина Александровна многозначительно прочитала вслух определения вероятностного пространства, элементарного события и вероятности.
– Рассмотрим пример, - сказала она, поворачиваясь лицом к доске и вытирая кусочек мела о клетчатую юбку.
– Вот единичная окружность в декартовых координатах. Вокруг неё опишем квадрат...
– Два на четыре, - подсказал Любер, вспомнив уже давно заезженную шутку.
– Два на четыре, - согласилась Короленкова и приписала к сторонам квадрата цифры, а потом захихикала: - А, это вы так шутите? Я догадалась. Так вот. Предположим, на плоскость падает точка.
– Откуда падает?
– переспросил Любер.
Короленкова повернулась к аудитории и наморщила лоб.
– Не знаю, - призналась она.
– Ну, пусть с неба.
– Как же вы не знаете?
– улыбнулся Твидлдаев.
– От этого, может быть, решение задачи зависит.
– Может быть, - кивнула Короленкова.
– Но решить можно и так. Пусть точка падает в квадрат. Какова вероятность, что она попадёт внутрь окружности?
– Пи на четыре, - подал голос курчавый парень в роговых очках, сидящий рядом с Твидлдаевым — Айрат Батрутдинов.
– Ой, какие вы все умные!
– восхитилась Короленкова, уронила мел и полезла под стол.
В этот момент Шутова в плечо пнула Владыкина, сидящая прямо позади него.
– Тебе передали, - прошептала она заискивающим шёпотом, умудряясь параллельно пожёвывать свою щеку.
– Спасибо, - ответил Шутов и принял из её рук листок, исписанный уже практически полностью. Последней фразой на данный момент было «Тигр уселся на диван, раскачав головой люстру».
Шутов наморщил лоб, посмотрел на ряд цветов в горшках, висящих на стене, и приписал: « - Меня зовут Василий Иннокентьевич, - сказал тигр, но тут что-то загудело в его голове, а из-под хвоста повалил дым». Он хотел тут же передать листочек назад, но Короленкова как раз повернулась в его сторону, так что Сергею пришлось это отложить и придать лицу невинное выражение.