Космонавт
Шрифт:
Я прошёл по коридору на кухню. На столе стоял чайный сервиз, тарелки с пирогами и даже какая-то ваза с конфетами. И за этим столом сидел…
— Здравствуйте, Сергей, — мужчина встал, протягивая руку. — Рад с вами познакомиться при более приятных обстоятельствах.
О, вот так сюрприз… Это был тот самый человек, которого я на днях спас на остановке.
Глава 13
Гость крепко пожал мою руку. Я отметил, что его ладонь была горячей и немного шершавой — чувствовалось, что человек привык
— Иван Семёнович Шапочкин, — представился он. — Заведующий овощебазой номер семь.
Я кивнул, оценивая ситуацию. В 1964 году такая должность означала серьёзные связи: снабжение магазинов, взаимодействие с партийными чиновниками, возможность достать редкие товары.
— Сергей, — ответил я просто.
Мама засуетилась, пододвигая стул:
— Садитесь, Иван Семёнович, чайку попьём! Пироги только из духовки, с капустой есть, с яблоками.
Гость улыбнулся, сел.
— Спасибо, Елена Георгиевна, но я ненадолго, — он повернулся ко мне, и его взгляд стал серьёзнее. — Сергей, я человек прямой. Ты мне жизнь спас, и я в долгу не останусь. Скажи, чем я могу помочь. Позволь, я сразу поясню, что могу достать в Москве многое… Ты не стесняйся, только скажи.
Я пожал плечами:
— Да, у нас, так-то, все есть…
— Похвальная скромность, но ведь это твой подвиг — ты мне жизнь спас, пока другие мимо проходили.
— Кто угодно на моём месте так бы поступил, просто не разглядели, что не алкаш лежит, а у вас приступ…
— Кто угодно этого не сделал — это был ты, — Иван Семёнович хмыкнул, — что ж, не хочешь, не говори. Но я всё равно в долгу не останусь. Ладно, не буду вам докучать, надеюсь, еще увидимся.
— Вот возьмите пирожок, макайте в варенье, — улыбнулась мать.
— Теплые… — приняв угощение, проговорил гость. — У-у… Какие вкусные! Ну, теперь я вдвойне обязан… Может, из техники бытовой что-то надо или мебели? Ну? Вы только намекните.
Мать приоткрыла рот, явно собираясь вставить что-то насчет пылесоса, но я едва заметно покачал головой. Она сжала губы и лишь молча отпила чай в кружки.
— Нам ничего не надо, — ответил я. — Живём нормально, всё у нас есть.
Как-то не привык я принимать подарки от посторонних, да и не за презенты оказал тогда помощь человеку.
Иван Семёнович зажевал губу, постучал пальцами по столешнице.
— Ну как же так? Я же должен как-то отблагодарить. Если уж на то пошло, мне и самому это нужно. Вы подумайте, ладно?
Я задумался на секунду. В голове мелькнул образ дяди Бори — его потрёпанный спортивный костюм, дрожащие руки, выброшенные сигареты. Он начинает новую жизнь, хорошо бы ему подсобить в этом. Пусть будет дополнительный стимул.
— Вот что, Иван Семёнович. Есть у меня один товарищ, — начал я не спеша. — Сосед. Дядя Боря. Годков немолодых, за пятьдесят уже. Хороший мужик, только работа у него… непостоянная. Шабашка. Возьмёте его к себе? Вот это было бы мне приятно.
Гость задумался, снова постучал пальцами по столу, а затем просиял:
— Это можно устроить. Он кто по специальности?
—
— Ну, это и не нужно, у нас работа другого профиля, так сказать. Начнёт с низов, конечно же. А там посмотрим, как себя покажет. Грузчиком для начала пойдёт к нам на склад?
— Да хоть бы и грузчиком, — сказал я и добавил: — Но на постоянку. А дальше пусть сам думает, старается.
— Если с дисциплиной и трудолюбием у этого Бориса все нормально, то в грузчиках не задержится, — заверил гость. — Прямая дорога в кладовщики. Ну и дальше, как себя покажет…
— Спасибо, я с ним поговорю. Он будет стараться.
— Замечательно, — Иван Семёнович махнул рукой. — Да хоть завтра пусть и выходит. Я кадровичке скажу. Хотя нет, давай вот как — скажи, к восьми утра пусть подходит к овощебазе седьмой. Пусть спросит бригадира Степаныча. Он на него посмотрит, а после с трудовой — в кадры. Я всё устрою. База на Сельскохозяйственной улице находится, склад № 3.
Я кивнул. Дядя Боря, конечно, не ожидает такого поворота, но это ему должно помочь. Потому что в последнее время он приуныл, явно не радовался ночным шабашкам. Да и возраст уже не тот, чтобы по ночам вагоны разгружать.
Гость отхлебнул ещё чаю, но задерживаться не стал.
— Мне пора. Заходите как-нибудь, если что — обращайтесь.
Мы вышли в коридор, чтобы проводить гостя до двери. Но пока Иван Семёнович натягивал пальто и поправлял шляпу, мать тихо ойкнула и вдруг засуетилась:
— Совсем забыла! Иван Семёнович, до свидания, а мне надо бежать!
— Куда это ты? — удивился я, наблюдая, как мать накидывает платок на плечи.
— К Зинаиде Павловне! Они с мужем телевизор купили. «Рекорд», новый, — с нотками гордости сказала она. — Теперь всем подъездом у них собираемся, передачи смотрим вечером.
Мать кивнула нам и, накинув платок, вышла. Иван Семёнович проводил её задумчивым взглядом.
— Всего доброго, — сказал он мне, пожав на прощание руку, и вышел. — Рад был познакомиться, Сергей.
— Взаимно, до свидания, Иван Семенович.
Я же закрыл дверь и пошёл к себе — пора конспекты штудировать. Завтра первая часть экзамена по теории, нельзя оплошать, а ещё хуже — наоборот, сболтнуть лишнего.
Утро выдалось прохладным, с лёгкой дымкой над стадионом. Я уже разминался у входа, когда заметил знакомую фигуру в выцветшем спортивном костюме. Дядя Боря шёл медленно, по-прежнему в тех же кирзовых сапогах, но сегодня его шаг был увереннее.
— Физкульт-привет, Серый! Я не опоздал? — хрипло спросил он, подходя ближе.
— Ты? Да никогда, — улыбнулся я.
Мы начали с ходьбы, чтобы разогреться. Дядя Боря при этом всё пыхтел. Я выждал паузу, пока мы заворачивали за первый вираж, и наконец сказал:
— Кстати, у меня для тебя новость. В понедельник ты выходишь на работу.
Он замер. Глаза расширились, потом сузились, будто он пытался понять — не подшучиваю ли я.
— Чего? — спросил он. — Это ты чего удумал?