Космопорт

Генрих

— Дуумвират — самая неэффективная форма управления. Без всяких оговорок, как про демократию. На Байконуре сейчас именно, по-русски говоря, двоевластие. От этого надо избавиться и сделать так, чтобы казахская администрация с нами согласовывала все свои действия, а не мы у неё разрешения спрашивали. Мне вот нравится, как американцы ставят дело. Если они арендуют Гуантанамо у кубинцев, то хрен их оттуда сковырнёшь. И ни одного кубинца они туда не пускают. И как зарядили арендную плату в двенадцать тысяч долларов (правда, серебром) сто лет назад,

так и платят эту жалкую подачку.

— И как это сделать?

На этот вопрос не отвечаю, даже плечами не пожимаю. Вижу, что не мне он задаётся, а самому себе. И мне не нравится, что президент с места не сдвигается. Не хочет, чтобы Россия уходила оттуда. Да разве я против? Только давайте без меня, а?

— Хорошо, Витя, мы подумаем, как дальше быть, — президент не спешит рубить сплеча. — Но ты тоже подумай. Может, и не так всё плохо, как ты считаешь.

Конечно, не так, всё намного хуже. Но вслух, понятное дело, ничего такого. Только прощаюсь. Кидаю взгляд на время в углу экрана. Я, наивный, рассчитывал поспеть хотя бы к концу лекции. Однако вдобавок к лекции чуть весь обеденный перерыв не ухлопал. Тяжёл оказался разговор с вождём.

29 сентября, суббота, время 13:30.

МГУ, ВШУИ, кабинет Колчина.

— Надо срочно переделывать «Ассемблер»! — с порога заявляет Таша и хлопает перед моим носом папкой.

— О как! — принимаюсь развязывать тесёмки.

Удивительно, до чего живучи некоторые архаичные технологии. Давно придуманы всякие-разные зажимы, файлы, но привычные даже нашим бабушкам папки из толстой ворсистой бумаги до сих пор в работе.

— Это следующий технологический уровень! — с удивлением наблюдаю за обычно тихой и спокойной девушкой.

Кажется, её даже потряхивает.

— Мы не простим себе, если немедленно не внедрим всё это!

— Таша! Посиди немного, мне надо вникнуть. Я не могу разговаривать по теме, о которой представления не имею!

Таша вскакивает со стула и, пометавшись по кабинету, останавливается у окна. Глядя, как её колотит, включаю бодренькую мелодию и советую:

— Потанцуй немного, я пока с твоими бумагами ознакомлюсь…

Сначала глядит удивлённо, вроде делает попытку повертеть пальцем у виска. Усмехаюсь. Движение попадает в такт музыке и тут же подчиняется ему.

— Давай-давай! Ты юна и красива, танец — один из лучших способов самовыражения, — поощряю и ныряю в бумаги.

Таша не сможет уклониться от предложения, у неё весь организм кипит энергией.

Через четверть часа мы оба готовы к спокойному разговору. Излишек энергии сброшен. Немного затягиваю просмотр бумаг, чтобы дать ей отдышаться.

— Ты задействовала ещё одну степень свободы? — продолжаю перебирать наброски и схемы.

— Да. Мы теперь сможем…

— Спокойно-спокойно! Я вижу!

Натурально, почти революция. Теперь накидывать слой за слоем можно не только сверху под углом, но и сбоку и даже снизу.

Однако

даже шапочный разбор выявляет, нет, не промахи, а высокую вероятность появления в будущем многих проблемных мест. Откуда знаю? От верблюда! Я — выкормыш индустриальной и даже постиндустриальной эпохи. Многое — масса информации — заходит как бы само собой, прямиком в подсознание.

«Купол», так мы называем основной цех «Ассемблера», уже построен. Работа сейчас идёт внутри. Хотя по форме он не купол, не полусфера. Полусфера венчает двадцатиметровый в высоту цилиндр. Купольная башня, если совсем правильно именовать. Отсюда и сокращение.

По замыслам Таши «купол» должен стать настоящим куполом, то есть идеальной полусферой. Ввод третьей степени свободы требует. Хмыкаю. Размахнулась девушка.

— Что? — дёргается, но слегка.

— Сама переделка нам встанет в полмиллиарда, не меньше, — начинаю объяснять. — Не считая тех денег, которые мы уже затратили, и выходит, зря. Значит, полные потери можно смело удваивать. Компетентный руководитель не имеет права игнорировать такие чудовищные издержки.

Девушка куксится.

— Вопрос не только в деньгах. Ввод завода в строй отложится не меньше чем на два года. Значит, два года персонал не будет получать зарплату, а мы — продукцию и прибыль. Такова цена твоего управленческого решения.

Мрачнеет. Но молчит.

— Давай так сделаем. Тебе надо учиться руководить. Поэтому сейчас уходишь, всё обдумываешь и приносишь мне здравое предложение, а не вот это вот…

Таша вздыхает и собирает бумаги обратно в папку.

— Я знаю, как надо поступить, но тебе требуется всё самой обмозговать, — напутствую уходящую энтузиастку.

Таша предложила абсолютную ересь, но из честного и жгучего желания сделать как можно лучше. Очень мне нравится такая страстная увлечённость делом.

4 октября, четверг, время 13:15.

МГУ, ВШУИ, кабинет Колчина.

— Честно скажу, не знаю, что делать, — Таша разводит руками. — Кое-какие мелочи можно на ходу внедрить, но это даже не половинчатое решение, а так, слабенькое утешение. Чего ты улыбаешься?

Улыбаюсь неопытности и горячности. И принимаюсь за объяснения:

— Человечество давно нащупало оптимальное решение в таких случаях. У нас вообще идеальная ситуация. Ты просто забыла, что «Ассемблер» — не первый завод подобного назначения. Будет второй, рядом со стартовой площадкой, где бы она ни находилась, — невольно мрачнею, но быстро справляюсь. — Собираешь все свои находки в кучу, часть из них обкатаешь на строящемся заводе. Но не в ущерб производству, сразу предупреждаю! — грожу пальцем. — Можно на полигоне обкатать всю кинематику на опытном изделии. По мере реальной работы на «Ассемблере» наверняка появится опыт, который позволит усовершенствовать твои задумки, а, возможно, какие-то отменить. Как говорится, практика — критерий истины.