Костанътинъ

Кайнэ

Вот вдали и показалась наконец колонка с водой.

– Интересно, что такое повесили болгары? – спросила Гермиона, нерешительно оглядываясь. – Давайте посмотрим, – Константин указал на россыпь палаток выше по склону, над которым на ветру развевался красно-зелено-белый болгарский флаг.

На этих палатках ни зелени, ни украшений, зато на каждой один и тот же плакат – суровое лицо с густыми черными бровями. Портрет был живой, но ограничился лишь тем, что хмурился и моргал.

– Виктор Крам! –

изумленно произнес Константин, понимая все в момент. Его друг по отелю оказался не такой уж обычной фигурой. – Да, лучший ловец в мире, я так хочу его автограф! – Рон с восторгом глядел на знамя. Мальчик прикусил язык, борясь сказать что они с Крамом беседовали и занимались спортом на расстоянии нескольких сантиметров друг от друга.

Блин, ради этого стоило потрудиться и узнать фамилии и имена игроков по квиддичу.

– Сердитый, – окинула она его портрет на множествах флагов, развевающихся перед и вокруг них. – Да он гений! Сама вечером увидишь!

Так они, изредка встречая знакомых и друзей по школе, добрались до места временного пребывания.

– Вас за смертью посылать, – пробурчал Джордж, когда они наконец вернулись к палаткам. – Встретили много знакомых, – отозвался Рон на это, ставя воду на землю. – А вы еще даже огонь не развели! – Отец спичками развлекается.

Мистер Уизли никак не мог разжечь костер, хотя очень старался. Земля вокруг была усыпана сломанными спичками, но более счастливым его никто никогда еще не видел.

– Оп! – воскликнул он, когда ему удалось-таки зажечь спичку, которую он тут же от удивления и выронил. – Позвольте мне, мистер Уизли, – мягко предложила Гермиона, взяла у него коробок и показала, как правильно зажигать.

Константин ржал после этой сцены не менее пяти минут.

Сосиски и яйца варились; к ним вскоре подошли Перси, Билл и Чарли Уизли. Почти вся семья, кроме миссис Уизли, была в сборе. Те принесли свою палатку вдобавок – их всех много: хоть палатки и магические, но места троим не хватало.

– Только что трансгрессировали, пап, – отрапортовал Перси. – А, как превосходно! Как раз к обеду!

Они уже наполовину опустошили тарелки, как вдруг мистер Уизли вскочил, улыбнулся и замахал рукой, приветствуя идущего к ним человека.

– Главное действующее лицо! – радостно возвестил он. – Привет, Людо!

Бэгмэн не показался Константину приятным на вид: больше всего его вид напоминал подростка-переростка. И он был прямо-таки какой-то весь фальшивый на вид.

– Эй, на палубе! – весело крикнул Бэгмен, источая радостное возбуждение. – Артур, старина! – приветствовал он мистера Уизли. – Что за денек, а? Что за денек! Лучшей погоды и желать нельзя! А там – тихая безоблачная ночь… Почти никаких заминок… Мне здесь и делать нечего!

У него за спиной промчались несколько взмыленных министерских волшебников, спешащих к горящему в отдалении магическому огню: искры от него летели на высоту метров десяти.

Константин хмыкнул на это, отвернувшись

от компании.

Мистер Уизли представил всех.

– Константин Брагинский, ученик школы Хогвартс, но учится в Слизерине на одном курсе с Роном и Гермионой. – Российский поданный, – подавая руку для привета, произнес Константин. – О! Россия! Интересно... – бегающий взгляд Людо Константину резко не понравился. Но руку пожал. – Будете делать ставки? – Нет, – сразу же откликнулся Константи: его отец был против азартных игр, но пару раз в дурака играл с ним и Гилом. – Да, – хором сказали близнецы.

Пока близнецы и мистер Уизли, который колебался насчет ставки, беседовали и обсуждали предстоящую игру, подошел еще один волшебник из Министерства. Начальник Перси, мистер Крауч.

При нем Перси вытянулся в струнку и максимально постарался обслужить мага.

– Присядь с нами на травку! – Весельчак Людо Бэгмен похлопал по земле рядом с собой. Он жадно пил живительную влагу под названием чай. – Нет, Людо, спасибо, – в голосе Крауча звучало явное нетерпениею – я всюду тебя ищу. Болгары требуют, чтобы мы добавили еще двенадцать мест в верхней ложе. – Ааа...

И попытавшемуся было увильнуть от Крауча Бэгмену, пришлось идти вместе с ним – разруливать ситуацию насчет мест.

Солнце уже клонилось к своему закату, и напряжение и легкая дрожь, царившая в лагере, сгущались, как тучи перед грозой. Казалось, сам воздух задрожал, предвкушая великое событие. А когда мрак темным покровом опустился над лагерем, последние признаки не очень умелого маскарада исчезли. Министерство, похоже, смирилось с неизбежным, и неприкрытая магия повсюду била ключом.

Торговцы трансгрессировали на каждом свободном футе пространства, неся лотки и толкая тележки, полные невиданных товаров. Тут были светящиеся розетки, зеленые для ирландских болельщиков, красные – для болгарских, выкрикивающие имена игроков; островерхие зеленые шляпы, убранные танцующими трилистниками; болгарские шарфы, расшитые львами, которые и в самом деле рычали; флаги обеих стран, исполняющие национальный гимн, если ими махать; маленькие летающие модели «Молнии» и коллекционные фигурки прославленных игроков, которые с гордым видом прохаживались по ладони.

Константин купил в подарок странные, но полезные штуки под названием омнинокли – что-то по типу магловских видеокамер вперемешку с театральным биноклем. Еще купил и плакат со всеми игроками обеих команд – отправит папе, чтобы он хоть был в курсе дел. Приобрел флаги обеих команд и стран – он страдал маленькой манией коллекционирования. Гермиона же купила программки для всех.

Рон с жадностью спустил карманные деньги на шляпу с трилистником, зеленую розетку, выкрикивающую имена игроков сборной, и – не устоял от искушения – маленькую фигурку Виктора Крама, прогуливающуюся по ладони и довольно грозно смотрящего на зеленую розетку на груди.