Кости внутри
Шрифт:
Гвин шагала рядом с ним, ее янтарные глаза сияли на белой голове. Она успокаивала его. Галина будет тут в безопасности, тут уважали волков, и волки защищали ее.
Это спокойствие было сложными для Гетена. Желания вернулись от растущей слабости его магии. Без отдыха и с множеством требований его магии, аппетит к душам рос в нем. Смех звучал громче. Голоса были назойливее. Души притягивали, мучили его, и Гетен подавлял эти желания, не хотел получать врагов, когда они с Галиной искали дружбу и доверие тут.
Он вошел в главное здание из грубо обтесанных бревен, круглую крышу поддерживали столбы. Головы волков, вырезанные на вершинах столбов, смотрели на смех и пение. Мужчины и женщины смотрели на него и Гвин с любопытством в темных глазах. Некоторые подняли чашки в его честь, другие кивали, когда он ловил их взгляды. Он кивнул, разглядывая толпу.
Гансук встал из-за стола в дальнем конце и помахал.
— Думаю, вы ищите Кенбиш, — сказал он, когда Гетен подошел к нему.
— Да, как и вас с вашим братом. У меня есть вопросы.
Гансук кивнул.
— Уверен в этом.
Он отодвинул штору из шкуры, повел Гетена в личные покои. Грубо сплетенные шерстяные ковры смягчали твердую землю под ногами. Резные стулья и диваны с подушками и тяжелыми шкурами и одеялами. Огонь трещал в яме.
Кенбиш вышла из-за еще одной тяжелой шкуры-шторы.
— Волки всюду с вами ходят? — она была в шерстяном платье, серебристые волосы ниспадали косой на спину.
— Обычно они остаются в цитадели Ранит, но мне нужна их помощь в этой миссии.
— Миссии? Интересный выбор слов. Будто вам дала это задание жена, — она указала ему сесть. — Или это был ваш бог смерти?
— Точно не Скирон, — ответил он с горьким смехом. — Он лучше устроит хаос, чем помешает ему, — он сел и вытянул холодные ноги к камину. Гвин устроилась рядом с ним, грелась у огня.
Кенбиш приподняла бровь.
— Ты перечишь своему богу?
— А разве все мы так не делаем?
Она рассмеялась.
— Ты знаешь об amitat shidet.
— Я знаю, что волчья магия запрещена в Телеянске. Я знаю, что вы поколениями боретесь с запретом.
Старушка смотрела в огонь.
— Предки Локшина нашли способ проклясть наших предков через подкуп. И тут стали принимать Одного бога вместо Амитан Сансан, — она подняла взгляд, — духов зверей наших предков. На их стада пришла чума. Голод и бедность. Телеянск захватил плодородные долины, которые занимали до этого наши люди.
Гансук добавил:
— Наше племя и несколько других звериных племен были унижены, торговлю запретили, нашу культуру и родной язык запретили. Рождалось все меньше оборотней. Те, кто есть, прячут свою магию, боясь, что их убьет правительство.
Гетен кивнул.
— Я слышал о печальной участи вашего племени. Такое случается,
Одгерель тихо присоединился к брату и матери, с ним была девочка-подросток, Тербиш, их приемная сестра.
— Вы прибыли убить нас? — спросила она.
— Зачем мне это делать? — удивился он.
— Телеянск использовал некромантов против нас раньше, — ответила Кенбиш.
— Я не служу Телеянску.
Одгерель склонился ближе, черные глаза были как у хищника.
— Ты перечишь своему богу и нашему императору. Кто твой господин, маг солнца?
— Я — свой господин. Я служу миру смертных. Короли и простые жители равны в моих глазах.
Кенбиш зарычала, первый признак, что она умела менять облик.
— Врешь, маг.
Он выдерживал долгий миг взгляд женщины.
— Откуда такое обвинение?
— Ты служишь Красному клинку, — рявкнула она.
— Я люблю ее. Я соглашаюсь с ней. Но не служу ей, она не требует этого. Галина не так глупа.
— А если она попросит выбрать ее вместо Кворегны? — спросила Тербиш, вопрос был удивительно уместным для юной девочки.
— Она так не спросит, — ответил Гетен со спокойной уверенностью, которую редко ощущал. — Потому я женился на ней.
Кенбиш отклонилась.
Гансук спросил:
— Если вы не прибыли убить последних оборотней, почему вы и Красный клинок ищете помощи у Императора улыбок?
— Мы ищем союзников, чтобы одолеть короля Валдрама из Налвики. Он практикует некромантию и хочет забрать магию крови Галины.
Кенбиш пристально посмотрела на него.
— Женщина — маг крови?
Гетен покачал головой.
— Она получает преимущество от силы магии крови, но не управляет ею. Она вплетена в ее душу.
Одгерель пробормотал:
— Это объясняет ее репутацию.
— Она заслужена, — ответил Гетен. — Я не предлагаю идти против нее с мечом.
— Конечно, если ее запал в выпивке указывает на ее силу в бою, — сказала Кенбиш и рассмеялась. Ей нравилось поражение Арбана. Она посерьезнела. — Так король Налвики раскрыл свою магию? Избалованный принц вырос в гнилого короля, — она плюнула в огонь. — Ты ищешь и нашей помощи?
— А вы ее предлагаете?
— Нет, мы не можем воевать на Юге. Это разобьет наш народ и не даст вам союз с Телеянском. И я не могу предсказать, что сделает Локшин, если вы попросите его помощи.
— У вас есть причина не доверять ему. Мы не одинаковы в этом.
— Да, но у вас тоже нет повода доверять ему.
Гетен кивнул. У племени не было ресурсов, чтобы идти против Налвики, а Телеянск не разрешил бы этого. Если правительство Локшина обнаружит, что тут еще были оборотни, они будут истреблены. Императоры были рады использовать магию, чтобы победить в войне, но они не доверяли самой магии.