Кости внутри
Шрифт:
Он скрипнул зубами. Валдрам, Шемел и Скирон используют ее любовь против него. Потерять ее для него было хуже всего на свете. Крикуны были бы щенками по сравнению с гневом, который он выпустит, если потеряет Галину из-за врагов, и ему казалось, что на это Скирон и рассчитывал.
Когда он уснул, ему снились огонь, кровь и страдания.
* * *
Дуэш и Гвин заворчали грозно, и это должно было прогнать тех, кому хватало ума, от чар. Но тот, кто был за тусклым светом их костра или был без головы, или был решительно настроен на злые намерения. Волки зарычали.
Гетен
— Что такое? — она звучала сонно.
— Я не знаю точно, но волкам не нравится.
— Оно задело чары?
Ответом был вопль.
— Трогало и не справилось.
— Проклятье, — она попыталась сесть. — Не нужно было давать мне зелье.
— А тебе нужно было слушаться целителя, — он махнул на костер, потушил его, притянув свет к себе.
Свист и стук заставили Галину выругаться.
— У них стрелы.
— Я заметил, — Гетен сказал Ремигу. — Опустись. Пригнись, — конь лег, чтобы по нему было сложнее попасть. — Ты можешь призвать броню? — спросил он у Галины.
— Могла бы, если бы голова не была мутной.
Гетен сказал:
— Gveed, enaith, a cysgud, amdivin vi ad vy engilenion.
Галина повторила, и появилась ее кровавая броня. Она радостно взвыла и вытащила меч.
— Идем, маг, разберемся с ними.
Гетен провел ладонями по шее Ремига, притянул к себе душу коня, а потом призвал свою теневую броню и встал. Он подбросил шар огня в воздух. Тот замер, и стало видно воинов, раскрашенных грязью, верхом на лосях. Галина со шлемом выглядела как демон из Пустоты, кровавый призрак, ходячая месть. Лосиный народ выпустил больше стрел. Она отбила их мечом, рассмеялась, когда успешно призвала щит.
Гетен прошептал чары, обещая лосям свободу от копий и хлыстов их всадников. Звери встали на дыбы и бросились, сбросили нескольких воинов, отвлекли всех. Галина пошла вперед, пересекла чары со вспышкой красной магии. Она взмахнула мечом, отрубая головы и руки, разбивая черепа и кости. Она шла в хаос, ее броня становилась прочнее от пролитой крови ее врагов.
Хоть Гетен взял дух у коня, его силы было мало. Он не мог долго биться, а все больше всадников ехало из зарослей. Их окружат, если он не сделает что-нибудь.
Кенбиш сказала, что она усиливала свое превращение в волка, используя силу мира.
— Это тело, и я — его часть, — сказал Гетен. Стоило попробовать.
Он крикнул:
— Галина, отступи ко мне, — он шепнул лосям. — Бегите. Спасайтесь.
Гетен сел на корточки и прижал ладони к земле. Он потянулся в себя и в мир. Он притянул магию, какая была в почве.
— Это тело, и я — его часть, — повторил он. Он повелевал меньшими существами, червями, жуками и теми, кого и видно не было. Он подчинил их своей воле, приказал им изменить землю.
Это были древние чары, и он не был уверен, что это сработает, пока земля не задрожала.
Галина посмотрела на свои ноги, на него, отступила от боя, ее броня еще притягивала кровь из тел вокруг нее, пока она пятилась. Она пересекла чары, и Гетен получил больше
Дрожь усилилась. Лоси разбегались. Воины кричали, земля открылась под их ногами. Мужчины проваливались в дыру, их крики обрывались среди земли, корней и камней.
Напавшие повернули лосей и поехали в заросли, часть лосей осталась, фыркала и скакала, некоторых придавили мертвые тела, ноги воинов запутались в стременах и свисали с седел лосей.
Когда дрожь остановилась, Гетен остался на коленях, опустив голову, тяжело дыша. Он не был таким уставшим с того дня, как отслеживал источник крикунов до Древьи Линны, до короля Валдрама.
Галина освобождала лосей от мертвых всадников. Она снимала седла и уздечки, отпускала зверей. Она убрала шлем, но не броню.
Гетен потерял броню. Ему не хватало сил удерживать ее.
Она опустилась перед ним.
— Ты можешь ехать? — он покачал головой. Она убрала броню, прижала его дрожащее тело к своему. — Бери, что нужно, — прошептала она. — Чтобы ты стоял на ногах, сидел в седле и поддерживал нас обоих до Ясан Хот.
У Гетена не было сил спорить, он потянул ее силу, смог остановиться, чтобы жадно не забрать больше. Этого хватило бы, чтобы он двигался, ехал и держался живым, пока Галина собирала вещи, забиралась в седло Ремига и притягивала его за себя. Она отправила лошадь и волков вперед, они покинули Северные пустоши, попали в Телеянск без фанфар, даже без отметки, что они попали на земли императора Локшина.
Тогда всадники в желтом перехватили их, и Гетен понял, что они добрались до следующей цели. Галина назвала себя и мужа, попросила встречи с Локшином. Он смотрел на солдат, и видел не людей, а души, которые мог использовать. Он покачал головой, ругая себя. Быть слабым и уязвимым теперь было звать катастрофу.
Солдаты сопроводили их с мечами в руках в широкую долину и к самой большой цитадели из всех, которые видел Гетен.
Он послал мысленную мольбу Скирону.
«Если тебе нужен слуга, дай мне сил противостоять искушению в городе душ».
Гетен не был уверен, но ему послышался смех Бога смерти в далеких криках нищих, стонах шлюх и ворчании зависимых в трущобах Ясан Хот.
СЕМНАДЦАТЬ
Запах встретил их, когда они добрались до ворот Ясан Хот, мрачный сладкий запах, как цветы и перец, оставленные сохнуть на солнце. Он доносился с прохладным сухим ветром и щекотал нос Галины.
— Что это? — спросила она у солдат.
— Что?
— Запах.
Они рассмеялись.
— Город Костей известен богатством и запахом.
— Алтан цецег, — сказал Гетен, и мужчины перестали хохотать. — Золотой цветок.
— Золотая пряность? — спросила она. — Я не знала, что она пахнет так сильно.
— То небольшое количество, попадающее в Урсинум, так и не пахнет, — ответил он.
Один из солдат сказал:
— Первый летний урожай только собрали.
— Мне нужно немного приобрести, пока я тут. Она полезна в лечебной медовухе и мазях, — Гетен бросил на нее взгляд и добавил. — Особенно, когда жену нужно часто исцелять.