Кот в мышеловке
Шрифт:
— Это дорого, наверное…
— Ерунда! Давайте так, Вы решаете проблему с работой, а я позабочусь об остальном. И не спорьте! Обижусь! Я вполне могу себе это позволить. Ну, например, взять на прокат на сутки.
— Это неудобно…
— Олеся! Я. Вас. Пригласил. И это моя забота, чтобы Вы составили мне компанию на этом вечере. В деревянном макинтоше карманы не предусмотрены, поэтому не лишайте меня возможности лишний раз порадоваться жизни и сделать что-то приятное для Вас. Это не обсуждается! Поверьте, я не обеднею и не потрачу на Вас скудную пенсию, — рассмеялся довольным
Конечно, это был не бал, но Золушкой Олеся чувствовала себя определённо. Удивительно изящное вечернее платье в пастельных зелёных тонах, расшитое букетами нежных фиалок, подчёркивало все достоинства фигуры девушки. Открытые плечи и декольте маскировала прозрачная газовая вставка, хотя красивое колье из изумрудов и аметистов заставляло обратить внимание на покатость плеч, высокую грудь. В ушах сияли длинные серьги из этих же драгоценных камней, вызывая восторг лебединой шеей их обладательницы. Правда, Олеся и не догадывалась, что украшения настоящие, иначе ни за что не согласилась их одеть. Невысокий рост компенсировали атласные туфельки на тонкой, но устойчивой шпильке. Перчатки выше локтя зрительно удлиняли и без того хрупкие тонкие руки. Причёска под стать платью — высокая в старинном стиле и опять же с искусно вплетёнными бутонами и распустившимися цветками фиалки. Какие-то незаметные штрихи превратили скромную мышку в настоящую принцессу. Пусть и всего на один вечер!
— Лесенька, как Вы похожи на мою жену, — растрогался Игорь Ростиславович.
— А почему Вы не с ней?
— Когда-нибудь, возможно скоро, мы снова будем с ней вместе… Она умерла, Олеся, умерла пятнадцать лет назад…
— Простите…
— Ничего, девочка… Ты очень на неё похожа и не только внешне. Верочка смотрит сейчас на нас и улыбается, я это чувствую…
Они переходили от одной группке приглашённых к другой. Олесю, чтобы не шокировать девушку, Игорь Ростиславович представлял своей двоюродной племянницей, которая слишком независима, самостоятельна и серьёзна, поэтому предпочитает заниматься любимым делом, а вытащить её на светские мероприятия довольно сложно. Сегодня исключение.
Кого-то Олеся знала понаслышке, но в основном это художники, меценаты, коллекционеры и галеристы, остальные же были для неё терро инкогнито. Интересно, но не более того — кончится этот вечер и ни она о них, ни тем более они о ней никогда не вспомнят.
На аукцион были выставлены и две картины, те самые… Олеся немного опечалилась, что они попадут в какую-нибудь частную коллекцию и неизвестно, когда их можно будет увидеть вновь, ведь кто-то выставляет свои сокровища, кто-то предпочитает любоваться ими единолично. Грустно…
Игорь Ростиславович заметил это, но ничего не сказал, лишь позже предложил не оставаться на торги. Олеся радостно зацепилась за это предложение и настроение немного улучшилось.
Всё когда-нибудь заканчивается, вот и этот сказочный вечер близился к своему завершению. Как истинный
— Мне же надо вернуть Вам платье, — спохватилась Олеся, — и украшения, и…
— Олеся, это вполне может подождать. Пусть в Вашей сказке в полночь наряд не превратиться в лохмотья… Всё, девочка, обязательно сложиться хорошо, поверь старому фею…
— Может быть чая? — неловко предложила.
— В таком наряде готовить чай?.. Нет, нет, да и пора мне уже… Спасибо за чудесный вечер.
— Это Вам спасибо за сказку…
Я вошла в квартиру и тихо сползла на пол по двери. Серая мышка побывала в сказке, но завтра будут обычные дни, где не наступит продолжение. Я очень благодарна Игорю Ростиславовичу, но теперь мне будет сложнее, больнее, потому что он изменил меня. Намеренно или случайно, но я поверила в себя — мышка вышла из норки…
Надо переодеться, аккуратно всё сложить, чтобы передать моему сказочному фею. Я грустно улыбнулась и успела сделать только один шаг в направлении комнаты, как дверь квартиры распахнулась, резко откинув меня на вешалку с одеждой. Чёрт…
ГЛАВА 4
ГЛАВА 4
— Ты, маленькая шлюшка, дешёвка, решила окрутить богатого старика? — чужие руки сдавили мне шею и вжали в висящую на крючках верхнюю одежду. Злобное шипение не прекратилось, оно рвало мой мозг, потому что я не понимала кто это, почему.
— Кто Вы?
— Не дёргайся и заткнись пока…
— Что Вам надо от меня?
— Я сказал, заткнись, дешёвка. Выманиваешь деньги, оказывая услуги? Или решила завести папика? А может, надеешься, на обручальное колечко, шлюха? Что ты задумала, тварь?
Постепенно я приходила в себя от первого шока и беспочвенных обвинений. Злость добавляла мне сил, правда, вырваться вряд ли получится…
— Такие обвинения надо бросать в лицо, если смелости хватит, а нападать со спины может только трус! — насколько было возможно, жёстко прохрипела из-за сдавленной шеи. Хватка ослабла, и Олесю резко развернули.
На неё смотрели бешенные глаза Крутицкого, а на лице его одна эмоция сменяла другую с калейдоскопической скоростью: брезгливость, гнев, удивление, злость…
Девушка собралась и дерзко посмотрела в глаза. Оба буравили друг друга взглядами, никто не хотел сдаваться, отступать первым.
— Закройте дверь, нечего устраивать представление для соседей, — рявкнула Олеся, не отводя взгляда — Или Вам нравится игра на публику?
Как ни странно Крутицкий отвернулся и закрыл дверь. На замок.
Олеся за это время успела войти в комнату, благо квартирка маленькая — всё в шаговой доступности. Пусть и съёмная, но это её территория!
— Что Вам от меня надо?
— Кто я уже не спрашиваешь? Узнала! Вижу, что узнала, — наступал Крутицкий.
— Вас трудно узнать по шипению, но узнала… господин Крутицкий! — гордо вскинула голову, чтобы смотреть прямо в его глаза. Это было трудно, потому что даже на каблуках едва доставала до его подбородка, — Чем обязана Вашему появлению в моём доме, куда Вас точно не приглашала?