Котик для сильной и независимой
Шрифт:
— Морган, чё вы ко мне приколупались, а? Мне от вас ничего не нужно, никаких там слюнеобтираний и потопомазаний. Если вообразить в уме, что мы вдруг шагнули дальше, чем просто рабочие отношения, то я бы никогда вас не заставила делать то, чего бы вы сами не захотели. Да, иногда я позволяю себе вольности в ваш адрес, но только смеха ради. Понятно же, что Клара вам потом шерсть повыдергивает, да глаза повыколупывает глазовыколупывательницей. И вы ей, от греха подальше, не рассказывайте про наши ночные встречи, опять распсихуется, даст копоти и мне, и вам. Пусть это останется тайной.
— Клара
— Всё-таки я насчет вас была права с самого начала, — вздохнула Мурси и разочарованно поджала губы. — Ну и ладно! Ну и подумаешь! Не очень то и хотелось!
— Что?
— Это так, о своём, о женском. Так чё я ещё не дорассказала?
— Ладно, сэр, — набрался терпения Морган и перешел к деловому тону. — Почему дочь греха? Вы столько всего мне поведали, успели даже поругаться немного, из-за чего я так и не понял, а к сути как всегда и не приступали.
— А, правду до конца. Конечно, — спокойно кивнула Мурси. — Наставники считают, что я последний эксперимент Императрицы, который она запустила как раз в момент, когда находилась при смерти. То есть я как бы Созданно-Рожденная дитя Императрицы. Генетический клон, только с «живой», если можно так выразиться, Тёмной Сущностью внутри.
— Здорово, но не понятно, — медленно проговорил Морган. — И что это нам дает?
— Ничего.
— А почему Ванно сказал, что вы не знаете, кому верить?
— Ох, и это вы уловили. Ладно, расскажу. Потому что Ленка, например, считает, что меня матушка породила, когда находилась сама при смерти. Вроде как женщины, побывавшие на Сибел. Тёмная Сущность внутри Императрицы модифицировала ДНК до нужных ей критериев, взяла ещё одну копию от матери, и зачала саму себя. Только тогда всё должно было произойти мгновенно. Типа, Императрица моргнула и уже родила. Но я считаю, так не бывает.
— А какая разница? Вот если даже не брать постулаты о грехе? Какая разница, рожденная вы или созданная? Вы это вы. Такая, какая есть. Личность! Самая потрясающая по размаху и масштабам, которую я когда-либо встречал. Ну, ещё дед у меня разве что такой же гигантский.
— Вот с дедом меня ещё не сравнивали, — коротко улыбнулась Мурси. — Разницы никакой. Для меня, по крайней мере. Я, вообще, думаю, что Императрица была беременной от своего законного мужа. Поэтому Син и смог её обвести вокруг пальца, голова у маман в тот момент забита была совсем другими вещами. Но наставники считают иначе. Всю жизнь твердили, что я просто кукла с человеческим лицом, что мне положено «знать своё место» и быть благодарной. А значит что?
— Делать то, что они вам велят, — закончил за неё Морган и фыркнул: — Ну, нет! Вы не станете жить по указке. Уж я-то точно знаю! А как вы, вообще, в таком случае оказались в монастыре?
— Меня украли. Храмовники часто воруют девочек и воспитывают их, как будущих жен наставников.
— Отлично! — рыкнул Морган. — Теперь я узнаю, что канцлеры ещё и детей воруют! Погодите… Значит Христов ваш будущий муж?
— Об этом я не готова с вами откровенничать, — нахмурилась Мурси. — Это не относится к делу.
— Как это не относится! — запротестовал Морган. — Вы поэтому
— Было предрешено, только вот сплыло, — оскалилась капитан. — Не триггерите меня! Христов отказался от права быть моим. Я не достойна стать матерью его ребенка.
— Мурсик, не может же такого быть, правда? — глаза Моргана забегали по лицу капитана в надежде разглядеть озорной огонек в уголках её глаз или на кончиках губ. Она, должно быть, шутит над ним. Невозможно, чтобы его Мурсик была предназначена другому мужчине! А как же то, что между ними? Как же Вознесение, притяжение, его чувства, в конце концов.
— Я своими ушами слышала, как Христов на Совете сказал: «Она слишком молода. Её организм не выносит ребенка. Я отказывают участвовать в завершении эксперимента!» Какой другой смысл в этих словах? Только то, что я недостаточно хороша для наставника.
— Может быть, он не это имел в виду? — Морган скорей почувствовал, нежели увидел, как у Мурси внутри зашевелились тяжелые воспоминания. Воздух в рубке вдруг осел на плечи, надавил непомерным грузом, заставляя пригнуться к полу. Острая боль пронзила в районе легких и спазмом перехватила дыхание. Катар поспешил спрятать собственные переживания глубже внутрь себя и сосредоточиться на разговоре. Именно он расковырял эту душевную рану, и совсем не хотелось, что бы капитан испытывала триггер. Хватит с неё.
— А что ещё? — выстрелили рваные слова промеж сжатой челюсти. Мурси закрыла глаза и сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться. — Всё детство я считала себя обыкновенной сиротой, которой дали шанс выбиться в люди. Оборванка, лимита, казус вселенной. Но на том Совете я наконец услышала правду. Моя жизнь — всего лишь эксперимент! Всё известное мне о себе самой в одночасье стало не настоящим, фикцией. Канцлер Гидрос сказал: «Ты, Христов, с порога Пути знал, на что идёшь, тебе придется смириться со своим Предназначением. Ты закончишь эксперимент с дочерью греха», — Мурси замолчала, глядя на свои руки. С кончиков пальцев сорвался небольшой заряд и ударил в пол. — Ну и хер с ними со всеми! Только эти двое ещё пока и дышат, потому что у Гидроса в заложниках Бет, а Христов прячется от меня, как последний трус, и старается помогать на службе. К тому же, всё, наконец, встало на свои места, и я поняла, почему мои эмоции должны удерживаться под строгим контролем, почему меня все боятся, почему я чувствую себя не на своем месте.
— Это ужасно, Мурсик, — прошептал Морган и бессознательно схватил заледеневшие руки капитана. Он крепко прижал их друг к другу и потер ладонями, будто надеялся согреть не только пальцы, но и сердце йонгея, удержать стремительную молнию триггера. — Это чудовищно! Вы поэтому убежали из монастыря, да?
— Что происходит? — напряглась Мурси, останавливая свои душевные излияния. — Как у вас это получилось? В мои планы не входило откровенничать. Вы очень продвинутый агент, а я — тряпка, идущая на поводу собственных слабостей, — капитан резким движением вытянула руки из хватки катара. — Не следует продолжать, иначе это плохо закончится. Для меня точно.