Козак. Остров восточного ветра
Шрифт:
обычных условиях становясь естественными.
Прекрасная, словно невесомая, прекрасная фигура Ирохэ-тян спрыгивающей с обрыва над
рекой парит в воздухе, постепенно, словно снежинка в безветренную погоду, медлительным
жестом раскручивая кагинаву, была похожа в этот момент на настоящую фею.
Невольно, заставляя любовался ее грациозным прыжком и прекрасным личиком достойным
обожания,
раскручивающей в воздухе трехметровую веревку с крюком на конце, создающую над ней
серебряный вихрь и свистящий звук вот-вот готовый превратиться в хлопок перехода на
сверхзвуковую скорость удара его кончика.
Это неземное существо, в которое, раз за разом, превращается любимая влюбленного
мужчины завораживает и заставляет глупеть.
Теряю некоторые мгновения и наконец осознаю, что спускающаяся ко мне возлюбленная, кроме всего прочего, прежде всего, еще и воспитанная с пеленок куноити и 'отравленный
дикий цветок' или женщин-ниндзя по будущим определениям.
Мою новую жену ведь воспитали так, чтобы она всегда становилась победительницей в
любой ситуации, независимо от того, какой противник противостоит. Даже если это
собственный муж.
Мне все же пришлось, спустя почти год встретиться в настоящем, а не тренировочном
поединке со своей Ирохэ-тян - мастере женской техники поединка между маленькой, очень
хрупкой девушкой и мощным бойцом. Мои восемь десятков килограмм и 182 роста, против
полусотни ее веса и ее роста, с мою 'подмышку' - чем не идеальные условия для поединка.
Правда еще говорят, что 'чем выше шкаф, тем он громче падает'!
Год назад бы упал и притом с таким бы грохотом!
Но не теперь, когда потратил на нее и свое развитие десяток месяцев в тренировках и
изучении акупунктуры.
Шагаю вперед, приседаю, слегка отклоняюсь в сторону, и теперь уже даже ее мастерство
не в состоянии ускорить медлительное время, позволяющее войти во внутреннее и безопасное
пространство и выловить прямо в воздухе легкое, словно пушинка тельце моей несравненной
Ирохэ-тян, чтобы тут же, используя ее
Теперь наконец перехватываю еще не пришедшую в себя от сложившейся ситуации
женушку и запечатываю ее уста долгим, до умопомрачения сладким, поцелуем. Тело в руках, еще какое-то время, находящееся в состоянии боевого эффекта, продолжало трепыхаться, после чего обмякло отдалось медовому чувству самозабвенного поцелуя.
Эти глаза, напротив - слившиеся в один огромный, в поволоке и все поглащающий глаз, словно магнит притягивают и обволакивают сознание.
Желание обладать и пить это нежное и мягкое существо неумолимо нахлынуло и
заставило, перехватив дыхание впиться в трепещущую жилку на шее, где нежная кожа
словно мед заставляет оставлять сладостные следы засосов. Пьёшь и не можешь напиться, чувствуя, как и твоя половинка также не может насытиться поцелуями твоей шеи.
Шуршащий звук спускающихся с небольшого обрыва бойцов, сопровождавших мою Ирохэ-тян, ненадолго заставляет отвлечься внимание обоих предавшимся любовной ласке людей.
Убирайтесь!
– рассерженный сдвоенный вопль, привыкших властвовать, мужчины и
женщины, разнесся над урезом воды, заставляя подвластных людей спешно ретироваться с
глаз господ, решивших насладиться друг другом супругов.
Да освободишь же ты меня наконец!
– возмущенный возглас супруги, напоминает о ее
стесненности и срочной необходимости свободы в дальнейшем уединении.
Руки тут же бросились помогать дражайшей в ее освобождении от созданных мною пут.
Неожиданно в голове, словно взорвавшись, появилась новая мысль.
Вспомнилось, что использование множества маленьких женских хитростей, типа
истерики, мольбы о пощаде, испуг и обнажение чтобы добиться вожделения противника, и
быстрой потере бдительности - условия, создаваемые 'куноити' для нанесения тут же
смертельного удара и победы наивных простаков.
Словно облили ушатом ледяной воды! У меня в руках не воображаемый, а настоящий
'отравленный дикий цветок'!
Только нет ничего более желанного, чем запретный плод и возможности остаться во