Красавица и Холостяк
Шрифт:
Он не отвечал. Не мог. На первый взгляд, ее доводы казались правдоподобными. Но при ближайшем рассмотрении — сколько времени прошло с того дня — почему она ничего не сказала? Его разум быстро подбросил отвратительных доводов, например, что она собиралась увидеться с бывшим еще раз. В конце концов, именно он был причиной того, что она не могла отдаться Лукасу в их брачную ночь. Неужели она все еще любила его?
Образ его отца крепко устаканился в его разуме. Разрушенный, побежденный. Из-за своей любви к женщине, которая разбивала его сердце и доверие снова и снова
Смотря на ее прекрасное лицо, ему хотелось верить ей. Но его собственный опыт научил его, какие могут быть последствия от такого беззаботного, легкого доверия кому-либо.
— Скажи что-нибудь, — прошептала она.
— Пошли спать, — ответил он, протягивая ей руку.
После секундного сомнения она взяла его за руку и позволила отвести себя в спальню. Где он избавил ее от платья, скользил руками по всему ее телу, заставил кончить от своих пальцев, рта и члена. А, когда их дыхание вернулось в некоторое подобие нормы, и пот обсох на их коже, все началось сначала.
Потому что здесь, думал он, погружаясь в ее жадную, требовательную сердцевину, здесь не было лжи.
Глава 19
— Спасибо, Джеймс, — улыбнулась Сидней всегда любезному шоферу, который помог ей выбраться из автомобиля. За эти недели у них установились теплые отношения, поскольку Лукас нанял себе другого шофера, оставив Джеймса на попечение Сидней. Ей нравилось его успокаивающее присутствие и острый ум. — Я буду по тебе скучать на следующей неделе, — сказала она, ступая на дорожку, ведущую к особняку. — Желаю хорошо провести время с дочерью и внуками.
Он коротко кивнул, провожая ее к ступенькам.
— Я не видел их с прошлого лета, так что с нетерпением жду поездки, — он улыбнулся, и это осветило его лицо. — Кроме того, Сан-Диего в ноябре очень даже неплох.
Она рассмеялась, легко целуя его в щеку.
— Что ж, повеселись. Но не позволяй им убедить себя переехать туда,— предупредила она.
Помахав на прощание, она поднялась по ступенькам и зашла в дом. Ее приветствовала тишина. Не то, чтобы она ожидала присутствия дома Лукаса. Он больше не делал таких сюрпризов с того дня, когда она обедала с матерью. Но это не помешало ей бросить взгляд в сторону гостиной.
И не помешало пустоте и одиночеству завязаться узлом в ее животе.
Боже, такими темпами у нее уже должна была развиться язва.
С того приема, неделю назад, между ней и Лукасом установилась дистанция, которой не было с поездки в Сиэтл. И это он ее установил. Он вел себя сдержанно и предельно вежливо, что ее отпугивало. Даже в единственном месте, где он никогда не сдерживался с ней — их спальне — он стал отстраненным. Это ранило. Это смущало ее. Это заставляло усомниться в собственной привлекательности. Прежняя неуверенность подняла голову, и, в качестве защиты, она отстранилась от него тоже, увеличивая пропасть. Пропасть, которую не знала, как перепрыгнуть.
Она стянула пальто, усталая из-за бессонных ночей и долгого дня в молодежном центре. Хотя она и благодарила Бога за свое
Достав телефон, она взглянула на экран.
Тайлер.
Господи. Она нажала на клавишу отказа и вернула телефон в карман. С тех пор, как она пропустила вечеринку его семьи на прошлой неделе, но звонил ей пару раз. Несомненно, науськанный ее матерью. Сидней фыркнула в отвращении. Покачав головой, она занялась почтой и, что было ее делом, рассортировала ее. Она избавилась от ненужных листовок, оставила свое письмо на столе, а остальное отнесла в кабинет Лукаса.
Она зашла в комнату, щелкнула выключателем и вдохнула аромат. Еще один глупый ритуал. Но, раз уж он ни разу не застал ее за этим, она считала его безобидным. Она пересекла комнату и обогнула стол. Секундой позже она опустила почту на обычно безупречную поверхность рядом с небольшим конвертом из манильской бумаги. Она сделала шаг назад, но потом ей в глаза бросилось имя, напечатанное на конверте.
Контракт «Блэйк Корпорейшн».
Она нахмурилась. Что еще за контракт? Это связано с ее отцом? После минутного сомнения и вспышки вины, она схватила конверт и открыла незапечатанный конверт. Она достала толстую стопку бумаг и, отбросив конверт на стол, изучила первую страницу.
Ее сердце загрохотало, а что-то в животе оборвалось.
Джейсон Блэйк. Требование отставки генерального директора и председателя совета директоров «Блэйк Корпорейшн». Запрос обладателя большинства акций Лукаса Оливера.
Что это такое?
В животе поднялась тошнота, к горлу подкатила кислая желчь. Что это значит? Она просмотрела пару страниц, и внутри нее, подобно темной и глубокой пропасти, разверзнулся ужас и боль предательства.
Над ней раздался звонок в дверь. Она осталась примороженной к столу, уставившись на стопку юридических документов. Только когда вторая настойчивая трель отозвалась эхом в доме, она смогла двинуться к двери кабинета с контрактом, все еще зажатым в ее кулаке. Оцепенелая, она вернулась на первый этаж и открыла входную дверь.
— Тайлер, — она посмотрела на своего бывшего жениха, не понимая, почему он стоит у порога ее дома. — Что ты здесь делаешь?
— Хотел с тобой встретиться, — он кивнул на дверь. — Не против, если я зайду? Это займет всего пару минут.
Озадаченная, она открыла дверь пошире и отошла в сторону, позволяя ему зайти.
— Спасибо, — поблагодарил он. — Я пытался дозвониться, но, думаю, ты не получила мои сигналы. Или… — его рот искривила осуждающая улыбка, — …вероятно, ты их избегала. Но не буду тебя винить за это.