Красавица и кузнец
Шрифт:
— Всей жизни конец.
— Именно.
— Понимаю, о чем ты, — кивнула Диана. — Ты прав, мы похожи. Дело не в моей уязвленной гордыне, просто… Меня растили в убеждении, что моя семья зависит от меня. Что мои перспективы и — скажем прямо, мое лицо — залог нашего будущего.
— И потому понятно, почему обожженная щека заставляет тебя переживать о вечном девичестве bf1428. Однако логики в рассуждения все равно не добавляет. Ты должна уяснить, что больше не в ответе за семью. Особенно после того, как твоя сестра вышла за лорда Пейна.
—
Тронутый ее словами, Аарон опустил шероховатую ладонь на нежную руку Дианы. Ей не просто хотелось правильно приготовить обед. Как и самому Аарону, ей хотелось, чтобы у них все получилось. Но будет непросто.
Он нежно пожал ее руку и встал.
— Еще не все потеряно. Давай-ка все тут приберем и что-нибудь состряпаем.
Они принялись за дело вместе. Пока Аарон разжигал очаг, Диана протерла стол и подмела полы, а потом улизнула на минутку умыться и пригладить взъерошенные волосы. Какая-то гордость у нее все же осталась.
Вернувшись, она обнаружила, что Аарон достал из чулана яйца и сыр.
— Надеюсь, омлет подойдет, — сказал он. — Изысканной кухне я не обучен, но в холостяцкой стряпне поднаторел. После отъезда матери и сестер оставалось только выучиться готовить или голодать.
— Омлет звучит чудесно. — Диана удивилась, как все четыре яйца помещаются в большой руке Аарона, при этом своими большими пальцами он удерживает их отдельно друг от друга. — Куда они уехали? Твоя мать и сестры.
— Обе сестры вышли замуж за моряков. У первой муж военный, они уехали в Портсмут. Мама отправилась с ними, чтобы помогать сестре, пока муж в море. Другой зять служит в торговом флоте. Они живут недалеко от Гастингса.
— А племянники или племянницы у тебя есть?
— Пока пять, — гордо ответил Аарон, разбив последнее яйцо в миску. — Если хочешь помочь, настрогай немного сыра.
Взяв доску и маленький нож, Диана принялась нарезать сыр так тонко, как могла. Задание было простым, но она едва не попала лезвием по пальцам. Мощные руки Аарона на кухне приковывали взгляд так же, как раньше в кузне. Диана зачарованно наблюдала, как он взбивает вилкой яйца.
Эти руки со всем справлялись чудесно. Сложно было не представлять, какие бы чудеса они могли сотворить с ней. Диана опустила голову и закончила нарезку сыра. Сняв сковородку с крючка, Аарон бросил на нее кусок масла и поставил на огонь.
Пока омлет готовился, Диана нарезала хлеб и сервировала стол на двоих. Под влиянием прихоти достала с верхней полки пару китайских подсвечников, смахнула с них пыль и вставила тонкие свечи.
— Мило. Ими не часто пользуются, — улыбнулся Аарон, увидев это.
И когда они принялись за еду, у Дианы возникло ощущение, что она наконец сделала что-то правильно.
— Я тут задумался… — произнес Аарон, наколов на большую вилку омлет. — Тебя назвали Дианой, в честь древнеримской богини
— Богини-девственницы. — Губы Дианы тронула улыбка.
— Верно. — Аарон взял еще кусок омлета. — Вторая сестра — Минерва.
— Древнеримская богиня мудрости.
— Так почему младшая — Шарлотта? Разве ее не должны были тоже назвать в честь богини?
— Должны. Эти классические имена во времена матушкиной молодости были в моде. Ты ведь знаешь, она все делает по последней моде. — Диана погоняла еду по тарелке. — Ей взбрело в голову назвать всех дочерей в честь богинь. Кажется, Шарлотта должна была зваться Венерой. А, нет — Вестой.
Аарон чуть не подавился омлетом.
— И то, и другое жестоко!
— Знаю, знаю. Моего отца звали Шарль. Сына родители хотели назвать в его честь. Но когда мать носила третьего ребенка, папа заболел. Полагаю, мама знала, что дать жизнь четвертому ребенку, да и вообще сыну, ей не суждено. Так что Шарлотту назвали Шарлоттой, избавив ее от жестокого имени.
Аарон отложил вилку.
— Уверен, она предпочла бы зваться Вестой, лишь бы ваш отец остался жив. Прости, не стоило шутить на эту тему.
— Не извиняйся. Мать часто поступает так, что грех не посмеяться. Но иногда она желает добра.
Они слишком быстро расправились с простой трапезой.
— Только посмотри, — сказал Аарон. — Солнце выглянуло. Как раз, когда ему пора вновь скрыться.
— Мне и правда нужно возвращаться в “Рубин Королевы”. Если не появлюсь к ужину, все будут волноваться.
Аарон вышел проводить Диану. Они встали рядом, бок о бок, и принялись наблюдать, как солнце уплывает за горизонт. Огненно-красный диск разукрасил облака яркими оранжевыми и розовыми красками.
— Как красиво, — заметила Диана.
— Отец говаривал, Иисус может и плотник, но Отец Небесный — кузнец. Каждую ночь он плавит солнце и наутро выковывает его заново.
— Замечательная мысль, — улыбнулась Диана.
— Просто вздор. Так я решил после его смерти. Если хороший человек всего в сорок два года вдруг падает у наковальни, его Создатель — не ремесленник. — Аарон задумчиво вздохнул, грудь его приподнялась и опала. Он снова повернулся к Диане: — Но вдруг порой я замечаю нечто настолько изящно сделанное, такую тонкую работу, что не могу не удивляться. Может, отец был прав. Только рука Господа могла сотворить такую красоту. Боже, ты идеальна, — добавил он, легко коснувшись ее щеки.
Диана негромко засмеялась. Во-первых, потому что ее повеселило сочетание благоговейного удивления и беззастенчивого богохульства в его словах. А во-вторых, потому что смутилась.
— Я не идеальна. Ни внутри, ни снаружи.
— Ты ужасная кухарка, могу тебя заверить. И совершенно не умеешь пить. Да и в мужчинах не слишком разбираешься. Так что да — ты не идеальна. — Аарон покосился на ее губы, и его голос опустился до хриплого шепота. — И все же почти идеальна. Настолько, чтобы снова заставить человека поверить в чудо.