Краски вне линий (фанфик Сумерки)

WinndSinger

Coloring outside the lines. Глава 44 (часть 2)

Глава 44. Цвета.

Часть 2.

BPOV

Как я и сказала, Кэти – совершенно особенная, и это лишь один тому пример.

Я изумляюсь каждый раз, когда смотрю на эти фотографии. Каждый раз я думаю о том, какой была бы наша жизнь сейчас, …если бы я следовала всем правилам, если бы, как хорошая маленькая девочка осталась в Форксе, или сидела взаперти в своей квартире в Нью-Йорке, …я могла бы даже НЕ УЗНАТЬ Эдварда Каллена. У меня не было бы Кэти, …Питера, …Маркуса, …Боба, Джаспера или Эмметта, …Керри, …Эдварда-младшего.

Мы

раскрасили за линиями… (вот и настал тот миг, когда я говорю вам, что эта история изначально была названа не совсем верно – «coloring outside the lines» – это (не в обиду прежнему переводчику) «раскрашивая(вание) за линиями» но к моменту, когда я начала его переводить, прежнее название прочно устаканилось, и, из уважения к читателям, было решено оставить все как есть – прим.пер.) я добавила своего желтого, зеленого и синего к цветам Эдварда – красному, оранжевому и черному, …все, кого мы знали, говорили нам не смешивать, …говорили, что это грешно – делать так, …что это будет ошибкой.

Но мы ничего не смогли с собой поделать. Мы все равно сделали это. Нас слишком притягивал жар друг друга, и мы потерпели совместное крушение, правильно это было или нет, и наши цвета полиняли друг в друга без прощения и извинений.

Красный выгорел и превратился в малиновый, …в «бургунди» и темно-красный, …каштановый, …коралловый, …цвет фуксии и темно-бордовый, …рубиновый, …терракотовый, …цвет «сангрии».

Желтый расплавился до янтарного, … до цвета ирисок, … стал желтым кобальтом и утренним туманом, … стал цвета шафрана и бархатцев.

Я смотрю на всех этих людей в нашей жизни, …людей, без которых сейчас мы не смогли бы жить, …и вижу все эти смешанные цвета, которые сплываются вместе. Цвета, которых не было, не должно было быть, и которых никогда бы не стало, если бы мы не нарушили несколько правил. Я вижу бирюзовый, …я вижу сапфировый, …я вижу сиреневый, …я вижу нефритовый.

И мне радостно видеть такой нашу жизнь. Порой я прихожу в этот холл в 3:13 ночи, когда Эдди-младший не хочет засыпать, …и вижу множество очаровательных цветов, когда одна жизнь смешивается и пересекается с другой жизнью, …и я чувствую огорчение за людей, которые попали в ловушку в своих маленьких клетках исходного красного, синего или зеленого цветов. Людей, которые никогда не узнают изумрудного, …алого… индиго.

Я содрогаюсь при мысли, что однажды была одной из них, …я боялась выглянуть за пределы своего мирка и узнать, что может быть большее, …намного большее.

И тогда этот ангел упал в мою жизнь, …тот, кто нуждался во мне так же сильно, как и я нуждалась в нем, …и он взял меня за руку и привел сюда. Я бы сделала все это снова, даже зная, через какую боль нам предстоит пройти и в каких сражениях одержать победу, …оно, НЕСОМНЕННО, стоило всего этого.

Я бы ни за что теперь не вернулась в мир простых исходных цветов, там, где красный остается красным, а синий – синим. Это было бы все равно, что жить, не различая цветов. Это был бы серый мир, мир бледный и скучный. И для меня это было бы хуже смерти.

Время класть своего сына в кроватку, и я целую

его, нежнее перышка касаясь губами его щеки, и шепчу: «Я люблю тебя, маленький Эдвард».

В одном я уверена. Чему-либо или кому-либо, кто попытается причинить боль ЭТОМУ Эдварду, ЧЕРТОВСКИ не поздоровится! Однажды я прочла цитату: «Нет на Земле большей сучки, чем мать, защищающая своих детей». И это, черт возьми, верно.

Эдвард-младший слегка вздрагивает, когда я укрываю его любимым плюшевым одеялом, …темно-красным, со счастливым слоником, вышитым в уголке, …и задерживаю дыхание. Он спит. Наконец-то. И сейчас я могу на цыпочках спуститься по лестнице и присоединиться к остальным. Но сначала я прямым ходом направляюсь в офис доктора Каллена на первом этаже. Я не виделась с прекрасным ветеринаром целый день, и я безумно скучаю по нему. В этом вопросе мало что изменилось за последние десять лет.

Я негромко стучу в дверь доктора Каллена и надеюсь, что прямо сейчас там больше никого нет.

– Да? – его глубокий голос – чистый бархат, я чувствую, как мой рот раскрывается, и он добавляет:

– Входите.

И я открываю дверь, …едва в состоянии дождаться, когда смогу полюбоваться на очень сексуального врача, находящегося внутри.

Он совершенно один, поэтому я закрываю за собой дверь и запираю ее, даря ему взгляд, говорящий, что он в опасности. Он ухмыляется мне в ответ и опускает ниже свои восхитительные очки, чтобы лучше видеть мое лицо, пока я смотрю на него.

Закрыв толстую книгу, которую он читал до моего прихода, он обратил на меня все свое внимание.

– Здравствуйте, – поприветствовал он меня так, словно мы видимся впервые, …и встал из-за стола, все еще одетый в свой голубой медицинский костюм и белый халат. Он медленно подошел ко мне и спросил:

– Могу я помочь Вам, мисс?

– Мне нужен врач, – сказала я просто.

– Да? – он ухмыльнулся шире, засовывая руки в карманы, – Что у Вас за проблема… я имею в виду,… где болит?

Он навис надо мной, …и наши носы были так близко, …что я ощутила его мятное дыхание и захотела попробовать его на вкус.

– Везде, – ответила я, медленно снимая с него очки, аккуратно сложила руки вместе, делая вид, что могу расхныкаться в любой момент, и покосилась на него из-под ресниц, …играя роль невинной девочки, которую он так любит.

– Ну, у меня может получиться помочь Вам…, – сказал он, осматривая меня с более близкого расстояния, – Но может и не получиться, …я знаю только, как ухаживать за животными.

И тогда я перешла в наступление. Я крепко схватила его за волосы на затылке и заставила посмотреть в свои глаза, а затем почти прорычала:

– Я И ЕСТЬ… животное.

Это все, что потребовалось. Мы целовались как подростки и ощупывали друг друга так, словно не вделись два года. Мы должны пользоваться такой возможностью, когда можем. С двухлетним ребенком в доме у нас не так много времени по ночам на занятие любовью.

Я громко простонала, когда Эдвард грубо дернул за мою блузку, расстегивая пуговицы, …и я чуть не рассмеялась, когда он простонал и сказал: