Красная дорама 2

Кащеев Денис Георгиевич

— Хорошо, — кивнул я, забирая талоны.

— Твое разрешение на поездку, — достала тем временем моя собеседница из другого кармана еще одну бумажку. Ну да, иная же провинция, так просто не съездишь… Но, видимо, не особо стратегически важная — знаменитой полосы, ни красной, ни синей, на документе не наблюдалось. — За ним-то я и отлучалась после нашего сегодняшнего телефонного разговора. Кстати, извини, что заставила ждать — но пришлось идти на поклон в органы самой, иначе вопрос бы недопустимо затянулся… Как видишь, я все предусмотрела, — лукаво улыбнулась Мун Хи, глядя, как разрешение перекочевало мне за пазуху вслед за талонами.

— Вплоть до подходящей случаю обуви, — в тон ей ответил я, как раз припомнив так удивившие меня недавно

берцы. И не удержался от вопроса: — Джу, зачем? Я еще понимаю, там, костюм из спецателье — взамен испорченного на Первомай… Но уж ботинки для грязи я и сам могу себе купить!

— Не хотела, чтобы ты тратил время на магазины — оно нам сейчас дорого, — невозмутимо пояснила начальница Управления. — А что из обуви есть у тебя дома — я, уж извини, видела собственным глазами: мало-мальски подходящего — ничего! Да и не купил бы ты сам такие — их даже в «Тэсон» не найти. Ботинки — из «Пэкс», сингапурская «серая» поставка. Уж брать — так лучшее. Но даже не спрашивай, сколько стоят — это не подарок, а, скажем так, рабочая экипировка. Не хочу, чтобы ты ноги в полях себе переломал — как товарищ Ли…

— Ну, если так… — неохотно пошел на попятный я.

— Командировочное предписание получишь в приемной, — подытожила между тем моя собеседница. — Пак же объяснит, как лучше добраться до места — если не ошибаюсь, она у нас родом именно из Хванхэ-Пукто. Ну и расскажет, к кому обратиться в Хванджу. Как и что делать потом — вот тут толкового совета, к сожалению, не дам, разберешься на месте… Ну, вроде все…

В самом деле? Ну, все — так все.

Я встал из кресла. Шагнул к двери.

— Да, вот еще что… — помедлив, поднялась у меня за спиной на ноги и Мун Хи. — Чтобы не оставлять недомолвок…

Ну-ка, ну-ка!..

Я выжидательно обернулся.

— Даже не знаю, как лучше сказать… — тут в начальнице Управления словно режим переключили — с железной бизнес-леди на растерянную девчонку. — Боюсь, во время нашего последнего разговора — ну, того, в госпитале — я… ну… дала тебе повод не совсем верно все понять… Точнее, на тот момент, как раз верно, но… Ох! Дело в чем… Чон, я бесконечно благодарна тебе за то, что ты для меня сделал. Безусловно ценю тебя как сотрудника, нет — как боевого товарища! Более того, смею считать своим близким другом. Пожалуй, единственным таковым — после недавних событий. Есть еще, конечно, полковник Кан, но он скорее друг семьи… Не важно! Попроси меня о чем хочешь — и я с радостью сделаю это для тебя! Три недели назад сказала бы: сделаю все! Сейчас вынуждена оговориться: все, кроме одного. Понимаешь, Чон… В скором времени я выхожу замуж! Для меня моя предстоящая свадьба — тоже в некотором роде сюрприз, как бы нелепо это ни звучало, но так уж все обернулось… Собственно, что я и должна была тебе рассказать… — она сконфуженно потупилась — прямо как временами ее юная тонсен.

Понятно.

Вот и он, ответ на тот самый главный вопрос: что решит Джу. Свой выбор она сделала — теперь ей с ним и жить…

— Что ж, мне остается только пожелать тебе грандиозного семейного счастья, — широко развел я руками.

Ага, и пути, усыпанного алыми розами…

Не удержавшись, я добавил:

— Если что, никогда и не рвался стать одним из Рактонган чульги!

Мало того, что вышло резко, так собеседница меня еще и поняла неверно:

— Прости, Чон, но это невозможно, — я было подумал, что это она о моем дерзком прорыве в здешнюю элиту элит, но, как оказалось, Мун Хи говорила совсем о другом. — Я дала свое согласие на этот брак — и теперь не могу… Чон, мы с тобой взрослые люди и должны называть вещи своими именами! Не могу… ох… не могу быть еще с кем-то, кроме будущего супруга — в смысле, как мужчина и женщина! Так… Так… — в очередной раз сбившись, Джу вставила пару емких слов, которым, пожалуй, позавидовали бы и рабочие на лесах моей пятиэтажки. — Так я воспитана — и иначе не бывать! Да, я здорово

сглупила, подняв такую тему в разговоре с… не важно с кем — в любом случае лучше бы мне было там держать рот на замке! И тогда бы… Всяко могло бы, наверное, обернуться. Но я хотела как лучше… А вышло — как вышло… Прости… — повторила она — уже, кажется, чуть не плача.

— Прекрати — я и в мыслях не имел предлагать тебе ничего предосудительного… в этой ситуации! — поспешил абсолютно искренне заявить я, сообразив наконец, как именно ухитрилась истолковать мою едкую реплику собеседница. Типа, у кого что болит, что ли? — Свадьба — это святое!

— Но мы с тобой… Чон, ведь мы останемся друзьями?

— Разумеется, Джу! И боевыми товарищами! — заверил ее я.

— Спасибо… — дрожащим голосом вымолвила Мун Хи.

Ну, вот и определились.

Через полминуты, уже в приемной, забирая у Пак командировочное и вынужденно любуясь великолепными розами в ведрах на полу, я вдруг поймал себя на мысли, что на душе у меня как-то поразительно легко.

С другой стороны, что может быть легче пустоты — может, в этом-то все дело? Кто знает…

6. Недолгие сборы

Дорогой костюм перед выездом я, понятно, сменил на свой прежний немудреный дорожный наряд. А вот берцы сразу надевать не стал — переобулся обратно в видавшие виды полуботинки, а всепогодную обновку отнес к байку в руках.

Багажник у моего мотоцикла был открытым и по размеру — чисто символическим. Жесткие боковые кофры отсутствовали вовсе — вместо них сзади висели две плоские кожаные сумы. С виду, конечно, стильные, но не то чтобы вместительные. В правой из них штатно хранились аптечка и набор инструментов в пластиковом чемоданчике, в левую же я и запихнул берцы. Влезть они туда влезли — но добавить в суму еще хоть что-нибудь существенное было бы теперь довольно проблематично. А мне, если что, не на один день ехать! И как быть?

Ладно, разберемся по ходу дела…

По дороге из Пэктусан до дома, куда я заскочил за вещами, тормознули меня всего однажды — не иначе, большинство постовых на маршруте на мой байк сегодня уже полюбовались и повторно останавливать не стали. Что, к слову, весьма обнадеживало на будущее: если дорожные полицейские за своими перекрестками — ну, или хотя бы за кварталами — закреплены, глядишь, скоро с большинством здесь «перезнакомлюсь» и смогу нормально ездить…

Кстати, та самая регулировщица, в черном респираторе, что козырнула мне по дороге на работу, при новом моем приближении вновь чеканно приложила ладонь в белой перчатке к фуражке. Ну, наверное, та самая — теперь лица были закрыты у них у всех. А чтобы разглядеть в воздухе странный желтоватый морок, не нужно уже было и особо приглядываться. Гарью, впрочем, не пахло, дышалось нормально.

Благополучно добравшись до дома, я припарковал мотоцикл у строительной «баррикады», соскочил с него на землю и быстрым шагом обогнул угол забранной в леса пятиэтажки. Заметив во дворике скучающую в одиночестве инминбанчжан, почти машинально кивнул ей — и двинулся было к подъезду, но тут в голову мне пришла одна неплохая будто бы идея, и, резко сменив курс, я направился прямиком к главе народной группы.

— Тетушка Мин, — обратился я к ней с новым поклоном. — У вас где-нибудь случайно не найдется ненужной сумки или чемодана? — у самого у меня ничего подобного дома не водилось. — И веревки покрепче?

— Может, и найдется, — усмехнулась женщина. — А тебе для чего?

— Вещи в дорогу сложить. И к мотоциклу привязать.

— Снова уезжаешь? — смерила меня собеседница пристальным взглядом. — И надолго?

— Да, в командировку, — подтвердил я. — До конца мая, скорее всего.

— Зачастил, — констатировала инминбанчжан.

— Работа теперь такая…

— Что ж, работа есть работа, — малость помедлив, кивнула тетушка Мин. — Ладно, Чон, идем — поищем тебе сумку.