Красная маска, синяя маска
Шрифт:
– Я так боюсь, что не справлюсь, наставник! Мне очень стыдно!
– Тебе нечего стыдиться. Ты тот, на кого возложена огромная ответственность. Ничего удивительного в том, что ты сомневаешься, нет. Но ты должен верить в себя. Знай: братья и сестры во всем поддержат тебя.
Все, что я могу сказать о будущем, я записал для вас. Более мои глаза ничего не видят. Ныне три мира как никогда близки к краху, грядет множество битв. Я вижу отчетливо: императорская звезда уже зажглась. Тот, кому суждено объединить под своей властью земли Тянься, появился на свет. Злая сила стоит за его спиной. Времена его правления будут тяжелыми, но, если три мира уцелеют, наступят светлые дни. Страдания, как и радости, не могут быть
Многое, что ждет вас впереди, увы, не изменить, но я пояснил, как сделать будущее наименее болезненным и защитить тех, кто в этом особенно нуждается.
– Благодарю за наставления! Я исполню каждое ваше поручение, – с готовностью объявил Ван Ю.
– Но не забывай и о себе. Ты только начинаешь жить. В это непростое время не расставайся с близкими.
В уголках глаз Ван Ю вновь собрались горючие слезы.
– Наставник, простите мою дерзость! Позвольте спросить, вы отказались от вознесения и так торопитесь уйти потому, что ваши погибшие любимые зовут вас? Вы тоскуете по ним, потому и угасли на наших глазах… Вы хотите вместе с ними отправиться к Желтым источникам?
– Я недостоин вознесения, А-Ю, а мои друзья никогда бы не позвали меня за собой. Я им больше не нужен, хоть они и нужны мне. А-Ю, когда мне было столько же лет, сколько тебе сейчас, я только-только вставал на путь совершенствования. Тогда казалось, все дороги открыты передо мной, и с даром прорицания я смогу изменить мир к лучшему. Я собирался путешествовать с лучшим другом и завоевать сердце удивительной девушки. Я тоже искал простых земных радостей. Но все, что я имел, было разрушено, уничтожено моими же руками. Все дорогие моему сердцу люди погибли из-за меня. Многие годы я потратил на то, чтобы исправить совершенные ошибки. Но желая спасти одного, я боюсь погубить другого. Того, кто не заслуживает подобной несчастливой судьбы. Быть может, я так спешу уйти потому, что боюсь увидеть результат своих стараний. Боюсь, что снова поступил неправильно.
– Не говорите так, наставник! Разве вы можете совершить ошибку?
Ван Цзылян лишь грустно улыбнулся.
Стоило только Ван Цзыляну поднять кисть, как погасли огни. Теперь лишь лунный свет, льющийся в окно, мало-мальски освещал комнату. Свет окутал, точно покрывалом, застывшую у самого окна высокую фигуру. С южной стороны Пагода Познания не имела дверей, а главные ворота на ночь наглухо закрывались. Чтобы попасть в Пагоду и тем более проникнуть в покои Всевидящего, нужно было либо подняться по отвесной каменной стене, либо спуститься с неба.
– А-Фэн, я надеялся, что ты придешь. Хотя бы сегодня, – губы Ван Цзыляна тронула улыбка. – Потому я и пригласил того смертного юношу из семьи Чжао. Не посети он меня, ты бы не пришел, верно?
– И зачем я тебе понадобился? – Услышал бессмертный прорицатель холодный голос гостя. – С нашей последней встречи минуло немало сезонов. Прошлое давно осталось в прошлом.
– Верно. Так много времени прошло! Ни одна человеческая жизнь… А-Фэн, этот чай я лично заварил для тебя. Тот самый чай, который так нравился тебе при жизни, – бессмертный прорицатель протянул гостю глиняную пиалу, но тот лишь отмахнулся [86] . Лицо Ван Цзыляна исказило страдание.
86
В Китае принято организовывать чайную церемонию (приготовление чая и его совместное употребление) по нескольким причинам: чтобы отдать дань уважения старшим, чтобы выразить благодарность, чтобы извиниться и проч. В данном случае Ван Цзылян налил гостю чай не просто так, а в знак глубокого сожаления, раскаяния и покорности.
– А-Фэн, знаешь, поначалу
– Разве умирать не легко? – покачал головой гость. – Жить гораздо сложнее. Вижу, больше меня не боишься. Зачем искал встречи со мной?
– Мне уже пора уходить, А-Фэн, хочу проститься с тобой. И я сожалею…
– Пустое! Никому не нужны твои сожаления. Я все забыл. Только ты никак не успокоишься. Вновь вмешиваешься в мои дела. Как и прежде, используешь других и искренне веришь, что имеешь право влиять на чужую судьбу. Из-за собственной одержимости ты готов отказаться от всего, что имеешь. Но ты напрасно считаешь, что делаешь благое дело. Возможно, сохранив твою жизнь, я совершил ошибку.
– Я знаю, что за содеянное буду расплачиваться и в последующих жизнях. Я сожалею, Чжао Фэнлун, но хочу помочь тебе… Поверь же! – взмолился Ван Цзылян. В лунном свете его бледное лицо напоминало маску. Он с трудом держался на ногах, сгорбился и выглядел таким старым и больным, измученным долгой жизнью и глубокими переживаниями, что любой, даже самый черствый человек, пожалел бы его. Но сердце гостя не знало жалости.
– Не зови меня человеческим именем, которое ты смешал с грязью! Со своей жизнью можешь делать все, что угодно, никому до этого нет дела. Признаю, ты обставил все так, что мне тебя не остановить. Но не думай, что достигнешь успеха и усложнишь жизнь моему брату. Кто ты такой, чтобы решать судьбу великого демона?
– А-Фэн, я не хочу вредить твоему младшему брату. Хотел бы я сказать, что и тебе никогда по-настоящему не желал зла. Но это, увы, неправда! Даже зная, какая судьба тебя ждет, я все равно тебе завидовал. Если бы у меня был шанс вернуться в прошлое…
– Если бы у нас был шанс вернуться в прошлое, мы бы никогда не встретились. Но нет смысла желать невозможного.
Ван Цзылян подался вперед и смог ухватить край кроваво-красного плаща. Печальная и ласковая улыбка озарила лицо прорицателя.
– Я даже рад стать призраком и бродить по землям Тянься до тех пор, пока Владыка Востока не освободит меня. Я снова смогу увидеть деву Лю Ин. Хоть ты, возможно, ее уже не помнишь, она никогда о тебе не забывала. Она будет очень счастлива и сможет наконец обрести покой, если узнает, что ты очнулся от этого бесконечно долгого и страшного сна. И я буду этому рад. Кем бы ты ни был сейчас и какое бы ни занимал положение в Байху, ты навсегда остаешься Чжао Фэнлуном, которого я знал. Мне уже пора уходить… А-Фэн, благодарю за то, что позволил в последний раз ощутить твое присутствие и за то, что выслушал.
Я спешу, ведь так много еще нужно сказать! Знаешь, на месте твоей гибели почти сотню лет ничего не росло. Огонь твоей ярости выжег все дотла на многие ли. Кругом был лишь пепел. Потребовалось немало усилий, чтобы вернуть тем местам прежний вид. Теперь в теплые сезоны там кругом сплошная зелень, целое море травы и самых разных цветов! Как и у моего друга, генерала Чжао Фэнлуна, у меня не будет могилы, но пусть это место станет моим последним пристанищем. Увижу деву Лю Ин и отправлюсь туда, буду бродить по южным землям и доберусь до места, где мы, будучи детьми, впервые встретились, где спустя годы Лю Ин собирала цветы. Ты помнишь? Не помнишь… Тогда я решил, что дева-сяннюй спустилась с Небес. Я сказал тебе об этом, а ты только усмехнулся. Твои мысли были заняты совсем другим. Ты был таким юным, но уже мечтал о подвигах и хотел спасать чужие жизни.