Красная Шапочка для Серого волка
Шрифт:
Даже элементарное сказать не дал. Меня просто разрывает от обиды и непонимания. Разве сложно было просто выслушать?
Но волей-неволей мой взгляд то и дело останавливается на мужчинах и Снежане, что обслуживает их.
— Обо мне говорят? — останавливаю подругу за руку.
— Нет, — мотает она головой, вбивая в заказ ещё две чашки кофе. — Обсуждают дела и инвестиции. У них даже на планшетах какие-то графики. И произносят очень много умных слов. Точно не о тебе.
— Ладно, — отпускаю её и вновь пытаюсь взяться за работу. Но моя спина то и
Но как можно делать вид, что человека нет, когда ночью ты отдал за лечение его сестры несколько миллионов? Разве так бывает? Кто так делает?
Почему я весь день думаю о нём? Почему я должна так себя мучить?
— Маш, — Снежа подходит ко мне с кассовой папкой. — Они уходят.
— Да? — оглядываюсь и вижу, как Дмитрий Глебович и Ярослав идут на выход.
— Чаевых мне, конечно, меньше, чем тебе вчера, дали, но меня попросили тебе кое-что передать, — и протягивает мне листочек небольшой, сложенный в несколько раз.
— Что это? — разворачиваю и вижу адрес.
“Улица Рождественская, микрорайон Сказочный, дом 7, квартира 2023.
Жду тебя в семь. Принеси свои любимые цветы.”
Поднимаю взгляд на подругу и застываю в немом вопросе. То есть он всё же потребует плату за своё пожертвование?
— Не надо идти! — взволнованно произносит Снежа. — А вдруг это ловушка?
— Он лечение Оли оплатил!
— Ого! — округляет глаза. — Ужас! Но я бы всё равно не пошла! А вдруг он тебя заставит эти деньги отрабатывать?
— Маша, — рука Дмитрия Глебовича касается моего локтя, и я испуганно вздрагиваю. — Отправляйся домой. Ты на сегодня свободна.
— Это из-за него? — спрашиваю его, указав головой на выход.
— Нет, Маша. Это исключительно из-за тебя, — дарит мне улыбку и, подмигнув, уходит в свой кабинет.
Глава 12. Красная Шапочка
Понимая, для чего именно меня пригласили в дом Серова, долго дома реву и пытаюсь смириться с тем, на что мне придётся пойти. Пытаюсь себя успокоить тем, что я уже давно не маленькая девочка, и половые отношения в современном мире — это нормально.
Нормально, но не когда ты продаёшься.
И всё же я готова пойти на это, потому что этот мужчина оплатил операцию Оли, и моей сестре совсем скоро станет хорошо. Она не будет плакать от боли, и на её лице появится улыбка.
Говорят, что матери сделают всё за улыбку своего ребёнка. На сёстрах это тоже работает.
Надеваю красивый комплект нижнего белья, выбираю свободные приличные брюки и блузку поверх. Делаю себе макияж и даже волосы лёгкими волнами укладываю. Покупаю в цветочном магазине рядом с домом ромашки и сажусь в заказанное такси.
Подхожу к воротам дома Серова, и меня сразу же впускают, словно меня одну здесь и ждут. Охрана указывает мне путь, и я иду к дому, почти не слыша ничего вокруг.
Внутри домработница помогает мне убрать куртку на
Ярослава застаю в гостиной сидящим на диване с чашечкой чёрного чая. Увидев меня, мужчина опускает чашку на журнальный столик, и я замечаю в ней неуклюже нарезанную дольку лимона. А рядом вижу поднос с ножом и лимоном.
И как-то сразу спокойно становится. Эта маленькая деталь сразу же делает Ярослава простым и обычным в моих глазах. Таким же, как мой папа. Он тоже любил чёрный чай с лимоном. Добавлял туда ещё две-три ложки сахара, чтобы кое-что слиплось.
— Цветы, — вручаю Серову, подойдя.
— Ромашки, — улыбается он и берёт букет. Поднимается и с ним идет к накрытому столу, где опускает цветы в пустую вазу. — Ты извини, что я тебя попросил. Бывает, что у моих гостей аллергия на пыльцу. И я ошибаюсь с выбором. Я всегда прошу людей приносить цветы. Аллергики приносят те, что не вызывают у них приступов, и так мы обеспечиваем всем комфорт. Остальные же просто приносят разные букеты. Я могу и сам украсить нашу трапезу, но людям, а в особенности моей матери и сестре, не нравится то, что я обычно ставлю на стол, — разворачивается ко мне. — А стол без цветов кажется каким-то пустым, не так ли?
— Почему вашей маме и сестре не нравится? — спрашиваю его, и он ухмыляется одним уголком губ.
— Рагу ещё готовится, поэтому пойдём, — тянет ко мне руку, и я, вздохнув, киваю, вкладывая свою ладонь в его. — Я хочу тебе показать, почему им не нравится.
— Даже интересно.
— Я беру цветы из своей личной оранжереи, — ведёт меня по коридорам, рассказывая о странных порядках своего дома. — Мои розы всегда у меня под рукой, и я даже сам их подрезаю, чтобы поставить на стол, — открывает для меня дверь, пропуская первой. И я отпускаю его руку, в которой моей маленькой ладошке было пусть и волнительно, но тепло и уютно.
— Розы, — вздыхаю шёпотом, поняв, что именно хотел показать Ярослав. — Но… но почему они такие? — оглядываюсь на мужчину удивлённо.
— Один селекционер для меня вывел данный сорт, — дотрагивается до серых, ужасающих, будто пустых без цвета роз. Они красивы и завораживают, но пугают до ужаса. Кажется, что со зрением что-то произошло, и ты больше не видишь цветов. И даже зелёные листья выглядят как-то опустошённо. — Только вот живёт этот сорт после цветения максимум неделю. Маме и Еве не нравятся совсем эти цветы. Они считают, что я специально загоняю себя в серость.
— Но ведь они правы, — отзываюсь, вставая на сторону родственников мужчины. — Эти розы не имеют цвета. И это выглядит ужасающе!
— Теперь ты понимаешь, почему я попросил принести цветы тебя? — дарит что-то похожее на улыбку, решив не принимать моё недоумение.
— Да, — киваю и выхожу из оранжереи, которая словно бы давит на меня тем, что в ней всё серо и уныло.
Позволяю Серову отвести меня обратно и усадить за стол. И почти сразу же нам приносят рагу, различные виды сока, салатов и других деликатесов.