Красная Шапочка для Серого волка
Шрифт:
— Я пыталась сегодня поговорить с вами в ресторане, — заговариваю, когда нам приносят десерт. Ранее мы беседовали о цветах, и я узнала, какие растения предпочитают его сестра, мать и помощница. Но к важному так и не подошли.
— Я не хотел этого.
— Почему?
— Ты бы начала отказываться от денег, — предполагает он безразлично. — Стала бы плакать и благодарить. Мне этого не нужно, Мария. Сейчас же ты спокойна, и в тебе нет того отчаяния, и мы можем говорить..
— То есть вы просто не хотели, чтобы я падала вам в ноги?
— Да, — кивает он, подумав. — Девушка не должна
— Каким образом благодарность может оскорбить?
— Просто благодарность — нет, но “падать в ноги” — может, — цитирует меня. — Для какого-то урода это, может быть, и нормально, но для настоящего мужчины — нет.
— Ярослав, — поднимаюсь на ноги и иду к мужчине. Время благодарностей пришло. Я так этого боялась, но больше не стоит оттягивать неизбежное. И пусть меня всю трясёт, и мне страшно, я должна это сделать.
Не ради себя!
— Что, Мария? — поднимает он взгляд. — Уборную показать?
— Нет, — останавливаюсь рядом с ним. — Я понимаю, зачем вы меня позвали, Ярослав. И я готова, — говорю и наклоняюсь, прикрыв глаза и потянувшись к его губам.
— Шапочка, — хохочет он, и я, открыв глаза, вижу, как он отвернулся, дабы избежать моего поцелуя. — Мне не нужны поцелуи в качестве благодарности.
— Я бы не остановилась на одном поцелуе, — выпрямляюсь, избегая его взгляда.
Всё же я не такая решительная, чтобы говорить об этом прямо.
— И спать со мной из благодарности тоже не надо, — старается говорить он без насмешки. — Думаешь, я всё это сделал, чтобы затащить тебя в свою кровать? Извини, но нет. Я могу просто щелкнуть пальцами, и через секунду в моей постели будет кто угодно, — отодвигает меня в сторону и, встав, идёт к цветам, которые я принесла. — Отчим учил меня тому, что неважно, твоя это женщина или нет, сильно ты ей помог или совсем немного — единственная благодарность, которую ты можешь принять — это её улыбка. И твою улыбку, Красная Шапочка, я уже получил.
— Но вы оплатили операцию… Только ради улыбки?
— Да, — соглашается. — Я отдал много денег за это. Но не считаешь ли ты, что это слишком большая цена за то, чтобы просто переспать с тобой?
— А улыбка того стоит?
— Улыбка стоит намного больше, Мария, — печально опускает взгляд на свою руку.
— Чего вы тогда хотите?
— Ничего, — отвечает, повернувшись ко мне. — Но буду не против, если завтра ты полетишь со мной в Швейцарию. На отдых. Просто как компания.
“Разве я могу отказаться?” — мысленно хмыкаю.
— Но ты можешь мне отказать, — словно мысли мои читает. — Я найду себе другую компанию. Игнатьев уже вещи пакует. Так что — кого брать? Тебя или Игнатьева?
Глава 13. Красная Шапочка
— Мамуль, меня отправляют в командировку, — вру родительнице спокойным голосом, говоря по телефону.
Не люблю я обманывать. Особенно маму.
Но иначе она бы меня не поняла и не отпустила. От денег Ярослава отказалась бы обязательно, но меня продать ему не решилась бы.
Но ехать с ним — это моё решение! Я взрослая и несу ответственность за свои действия, слова и поступки.
Кидаю виноватый
Поэтому вру.
— Надолго? — спрашивает она.
— На пару дней. Всё включено. Ты помнишь, я часто езжу по работе, — говорю ей, кинув взгляд на путёвку. — Важный клиент. Не могу отказать, — кидаюсь короткими лживыми фразами, отчего язык с мылом вымыть хочется.
— Езжай-езжай тогда! Я с Олечкой побуду, — отпускает меня без колебаний. — Будем тебя вместе ждать. Только ты мне звони!
— Ага.
— А далеко едете?
— Пока не знаю, — пожимаю плечами и обхватываю себя руками. — Босс скажет чуть позже. Но уезжаем уже сейчас.
— Ладненько! Будь осторожна! Я буду переживать, — говорит она, и я проникаюсь каждым её словом. — Удачного пути!
— Спасибо, — отзываюсь и отключаюсь, вернув взгляд на Серова.
— Не переживай, — со своего места посылает мне улыбку. — Самолёт уже совсем скоро будет готов. Вернёшься, привезёшь маме сувениры и тогда получишь уже нагоняй за свою ложь. А сейчас наслаждайся.
— А мне не нужен загранпаспорт? Это ведь Швейцария. Заграница.
— Не нужен, — отвечает, и судя по выражению его лица, он уже где-то заполучил мои документы. — Машенька, я прошу тебя успокоиться и ни о чём не волноваться. Я тебе пообещал, что это чисто дружеская поездка.
— Знаете, такое мог сказать и тот, у кого совсем иные мысли, — важно заявляю. — И как понять, что вы не лжёте?
— Ладно, — сдаётся он и подходит ко мне со своим паспортом. — Вот, сфотографируй и отправь человеку, которому доверяешь. Скажи, что улетела со мной. Паспорт я никак сменить не смогу. Для этого надо быть затворником, которого люди никогда не видели в лицо.
— А я сфотографирую, — принимаю его предложение и делаю несколько снимков, которые отправляю Снежане с подписью: “Если через три дня не выйду на связь — он меня похитил”.
— Зачем было соглашаться ехать, если так боишься? — спрашивает мужчина. — Я ведь сказал, что ты можешь отказаться.
— Как я могу отказать человеку, который помог моей сестре? Родители меня воспитали так! Я должна ответить на ваш поступок.
— Воспитали с принципом, что ты должна мне теперь что-то? Сочувствую, — вздыхает он и указывает мне рукой в сторону нашего сопровождающего, за которым мы сразу же идём. — Мария, я старше тебя, это понятно. И в силу своего возраста и опыта хочу дать тебе несколько советов. Простых и известных всем. Меня им бабушка научила. Бьют — беги, дают — бери. И ты никому ничего не должна. Да, сейчас мир погряз в меркантильности и смысле жизни, завязанном на денежном эквиваленте, но зачем поддерживать эту грязь? Будь чище и проще. Принимай помощь и доброту других людей. Делай добро другим безвозмездно. И тогда, может быть, ты сможешь что-то исправить, — ухмыляется он. — Пойми, если человек будет совершать добро, чтобы получить что-то взамен, то какое это тогда добро? Это покупка. Дешёвая, грязная покупка. Поддержка нынешних устоев. И очень много людей против такого.