Красное море под красным небом

Линч Скотт

Они вышли на середину палубы. У самой грот-мачты в темном ящике что-то шевелилось и щелкало. Клетка для кур — по крайней мере одна птица возбужденно клевала изнутри сетку.

— Сочувствую, — прошептал Локки.

Матросы «Орхидеи» повели его к корме в нескольких шагах перед Жеаном. На юте, сразу над трапом, ведущим вниз, к кормовым каютам, моряки по какому-то сигналу Дельмастро остановили Жеана.

— Приглашен только Ревелл, — сказала старпом. — Мастер Валора может подождать здесь, пока не станет ясно, как обстоят

дела.

— Ага, — сказал Локки. — Тебе здесь будет удобно, Джером?

— «Не холодные стены образуют тюрьму, — с улыбкой процитировал Жеан, — и не железные оковы на запястьях».

Старпом Дельмастро как-то странно взглянула на него и несколько секунд спустя ответила:

— «Смелые слова закованного в цепи полетят — как искры от кремня, горячие, пока длится жизнь».

— Вы читали «Десять честных предателей», — сказал Жеан.

— Как и вы. Очень интересно. И… совершенно не важно. — Она несильно подтолкнула Локки к трапу. — Оставайтесь здесь, Валора. Двинете хоть пальцем с намерением причинить вред — и умрете на месте.

— Мои пальцы будут паиньками.

Локки спустился по трапу и оказался в темном помещении, по величине почти таком же, какое было у него на «Вестнике», или чуть больше. По приблизительной оценке Локки «Ядовитая орхидея» была в полтора раза длиннее его прежнего корабля. По обе стороны две крошечные парусиновые каюты и прочная дверь в каюту на самой корме, в настоящее время закрытая. Эзри решительно отстранила Локки и трижды постучала в эту дверь.

— Эзри и вопросительный знак, — крикнула она.

Мгновение спустя внутри отодвинули засов, и Дельмастро знаком велела Локки войти.

Каюта капитана Дракасты, в отличие от каюты «капитана Ревелла», свидетельствовала о длительном и удобном пребывании в ней. Ярко освещенная алхимическими лампами в золотых сетках, она была устлана коврами и завалена грудами шелковых подушек. На нескольких матросских сундуках лежала лакированная столешница с пустыми тарелками, сложенными картами и явно дорогими навигационными инструментами. Рядом со стулом Дракасты Локки увидел свой сундук — открытый.

Ставни с выходящих на корму окон убраны. Дракаста, без плаща и оружия, сидела перед ними, держа на коленях девочку лет трех-четырех. В окна Локки видел «Красный вестник», теряющийся в сгущающейся темноте; на нем передвигалось множество фонарей: должно быть, ремонтные группы.

Локки покосился влево, желая увидеть, кто же открыл дверь, потом опустил глаза и встретился со взглядом кудрявого мальчугана, чуть старше девочки на коленях у Замиры. У обоих ее детей черные волосы и лица похожи, но кожа более светлая, как песок пустыни в сумерках. Подталкивая Локки в каюту, Эзри ласково потрепала мальчика по голове, и тот застенчиво отступил.

— Вон там, — сказала Замира, не обращая внимания на вошедших и показывая на что-то в окно. — Видишь, Козетта?

Знаешь, что это такое?

— Корабль, — ответила девочка.

— Верно… — Замира улыбнулась… нет, поправился Локки, просто расплылась в улыбке. — Новый мамин корабль. На котором мама взяла целую груду золота.

— Золото, — повторила девочка и захлопала в ладоши.

— Да. Но посмотри на корабль, милая. Посмотри на корабль. Можешь сказать маме, что это за высокие штуки? Те, что уходят к небу?

— Они… ха! Не скажу!

— Не знаешь или не хочешь говорить?

— Не хочу!

— Не на мамином корабле, Козетта. Посмотри еще раз. Мама ведь говорила тебе, что это такое, правда? Они уходят к небу. Они несут паруса, и они называются…

— Мачта, — сказала девочка.

— Мачты. Но почти верно. И сколько их. Сколько мачт на новом мамином корабле? Сосчитай для мамы.

— Две.

— Умница! Да, на мамином новом корабле две мачты. — Замира приблизила лицо к лицу девочки, они соприкоснулись носами, и Козетта засмеялась. — А теперь, — сказала Замира, — найди еще что-нибудь, чего было бы два.

— Хм…

— Здесь в каюте, Козетта. Найди маме два чего-нибудь.

— Хм…

Девочка осмотрелась, сунув при этом в рот пальцы левой руки, и увидела две сабли, висевшие в ножнах на стене под кормовым окном.

— Сабля, — сказала она.

— Правильно! — Замира поцеловала ее в щеку. — У мамы две сабли. Ну, те, что ты можешь видеть. А теперь будь хорошей девочкой и поднимись наверх с Эзри. Маме нужно поговорить с этим дядей. Паоло тоже пойдет.

Эзри приблизилась к девочке, и та с радостью пошла к ней на руки. Паоло, как тень, шел за Эзри, стараясь, чтобы старпом все время была между ним и Локки, и выглядывал из-за нее, когда вообще решался посмотреть.

— Вы уверены, что хотите остаться одна, капитан?

— Все в порядке, Дел. Меня больше тревожит Валора.

— Он в наручниках, и его стерегут восемь матросов.

— Пожалуй, оно и ладно. А люди с «Красного вестника»?

— Все под баком. Треганн их осматривает.

— Отлично. Я скоро выйду. Отведи Паоло и Козетту к Гвилемму, пусть посидят на юте. Но пусть не подходят к борту.

— Есть.

— И передай Гвилемму, что, если он опять даст им неразбавленного пива, я вырежу ему сердце и помочусь в отверстие.

— Передам слово в слово, капитан.

— Уходите. Если не будете слушаться Эзри и Гвилемма, мама будет недовольна.

Старпом Дельмастро вывела детей из каюты и закрыла за собой дверь. Локки размышлял, как вести себя во время предстоящего разговора. Обнаружить все многочисленные слои маскировки, под которыми он работает, вероятно, было бы ошибкой. Лучше пока выступать в качестве Ревелла.

Капитан Дракаста взяла сабли в ножнах и впервые посмотрела на Локки. Он решил начать первый — дружелюбным тоном.