Красные листья
Шрифт:
— Уехал.
— А когда вернулся?
— В воскресенье вечером.
— Полагаю, праздники ты провел хорошо.
— Все было отлично.
— А сразу, как прибыл, чем занимался?
— Что вы имеете в виду? Стал ли я распаковывать вещи или вроде того?
— Вроде всего. Вообще-то вещи твои меня не очень интересуют. Меня больше интересует, пошел ли ты повидаться с Кристиной.
— Да. Пошел.
— И?
— И что? Ее в комнате не было.
— Не было. Ах да, конечно, не было, — сказал Спенсер. — А снег к тому времени покрыл все
Джим вопросительно уставился на Спенсера.
Спенсеру хотелось потянуться через стол, схватить Джима за воротник рубашки и встряхнуть. Слава Богу, Уилл был здесь, потому что ирландский темперамент Спенсера взял бы сейчас верх. Вот почему ему так нужен был Уилл, крепкая ладонь которого на спине Спенсера была вроде транквилизатора. Это даже лучше действовало, чем сосчитать до десяти или глубоко вздохнуть.
По мере того как разговор с Джимом все больше запутывался и одновременно подходил к самому важному, Спенсер отчетливее понимал, что Джим что-то скрывает. У Джима Шоу было что-то, чем он не хотел делиться со Спенсером, и у него в груди копилось негодование. Спенсеру хотелось предупредить Джима, что с такими вещами не шутят, что он может навлечь на себя настоящую беду, что зря этот дерзкий мальчишка думает, что он очень умный, настолько умный, что может скрывать важную информацию об убитой девушке от Спенсера О'Мэлли.
— Значит, ты пришел повидаться с ней, а ее не было. И как выглядела комната?
— Не помню. Наверное, так же, как и раньше.
— Да, наверное, — мрачно произнес Спенсер, и Уилл легко коснулся его руки. То, что Уилл находился рядом, очень поддерживало Спенсера. А ему сейчас нужна была поддержка.
— А Аристотель был там?
— Нет, его там не было.
— Хорошо, значит, пес был там в ночь со вторника на среду, но в воскресенье его не было. И что ты подумал по этому поводу?
— Я подумал, что, наверное, кто-то пошел с ним погулять.
— Кто-то… Это кто? Кристина?
— Может быть. Но более вероятно — Альберт.
— У вас что, была очередь, кто когда гуляет с собакой?
— Да, что-то в этом роде.
Спенсер сидел и внимательно смотрел на Джима. Неужели этот паршивец не понимает, что все равно ему придется расколоться?
Спенсер ждал продолжения рассказа, но Джим, вероятно, выбрал тактику отвечать только на вопросы и не проявлять никакой инициативы.
— Джим, а ты не стал проверять, взял ли Альберт собаку?
— Нет.
— Почему нет?
— Потому что если Альберт гуляет с Аристотелем, то, очевидно, в своей комнате в это время он будет отсутствовать.
— Логично. Ну и что дальше?
— Ничего. Я спустился вниз к себе.
— Тебя не заинтересовало, с кем оставался пес в течение этих четырех дней?
— Конечно, нет. Я был уверен, что он оставался с Кристиной.
— Но ты только что сказал, что ее комната выглядела в точности так же, как тогда в ночь со вторника на среду.
— Послушайте, мне это было ни к чему. Я не рассматривал внимательно ее комнату.
— Ну а дальше-то что было? — спросил Спенсер.
— Я возвратился в свою комнату. И перед тем как погасить свет, позвонил Кристине.
— И?
— И? Ее не было.
— Хорошо. — Спенсер потянулся, побарабанил по крышке стола снизу. Уилл что-то быстро записывал в блокнот. Спенсер внимательно посмотрел на Джима: — Ладно, давай перенесемся в понедельник.
— В понедельник, — повторил Джим. — Я плохо помню, что было в понедельник.
— Ну а в во вторник?
— Нет, — слабо проговорил Джим. — И во вторник тоже.
— Тогда в среду. Это же было только вчера. Как ты провел среду, неужели не помнишь?
— Помню, но неотчетливо, — сказал Джим.
Спенсер заметил, что Джим не отрывает взгляда от своих рук, которые лежали на столе.
— Хорошо, тогда давай двигаться шаг за шагом. В буквальном смысле. Согласен?
— Ладно, — сказал Джим.
— Ты видел Кристину в понедельник? — надавил Спенсер.
— Нет.
— Ты знал, что в понедельник она уже была мертва?
— Нет. Конечно, нет!
— Скажи мне… ты знаешь, как она умерла?
Джим не отрывал глаз от своих рук, как будто это были посторонние предметы, которые положили на стол, чтобы он мог их внимательно изучить.
— Нет. Я не знаю, как она умерла.
— Значит, ты не знаешь, как она умерла.
— Нет. Я же вам сказал.
— Да-да. Хм, а мне это кажется любопытным. Меня, понимаешь ли, вот что смущает: если ты не знаешь, как она умерла, — а ты сказал, что не знаешь, и я должен тебе верить, — почему же в таком случае ты не захотел узнать, что с ней случилось, как она умерла?
Джим не смотрел на Спенсера.
— Джим, мне необходимо, чтобы ты сосредоточил свое внимание на этом вопросе. Пожалуйста, смотри на меня, когда я с тобой разговариваю. А то мне становится очень неуютно, когда мне не смотрят в глаза. — Спенсеру было от этого не только неуютно. Ему в душу сразу же закрадывалось подозрение, что тут что-то не так. — Мне хочется спросить тебя вот о чем: когда я встретил тебя у двери твоей комнаты и сообщил, что твоя девушка, с которой ты встречался три года, найдена мертвой, это было для тебя новостью или ты уже об этом знал?
Джим открыл рот, чтобы что-то сказать, но закрыл его, так и не проронив ни звука.
— Да, — отозвался он после минутной паузы. — В первый раз я услышал это от вас.
— Ты задумал играть со мной в кошки-мышки?
— Нет!
— Почему в таком случае ты не спросил меня, как она погибла?
— Потому что мне показалось, что я это знаю.
— Почему же тебе так показалось?
— Я думал, что она упала с этого чертова моста.
— Что заставило тебя так подумать?
— Потому что все эти три года я фактически ждал, что она упадет.