Красные нити

Поспешная Юлия

— Поступай, как знаешь. Но, я всё-таки запрошу подразделения «СОБР», на всякий случай.

— Да, лишним не будет, — кивнул Стас и поспешно добавил. — Мне нужно идти, товарищ генерал.

— Ни пуха, Стас.

— Да к чёрту, — Стас дал отбой.

Сообщение от Корнилова заставило Стаса нервничать. Один бог знает, сколько людей и с каким заданием Елизавета Гольшанская могла отправить в погоню за Беккендорфом.

— Вот же упёртая баба, — проворчал Стас своим мыслям.

Хотя, Стас мог её понять. Если бы речь шла о его семье, он бы

тоже бился о последнего.

В третьем, с конца, вагоне было закрытым только одно купе. Благо, у Стаса был ключ, который позволял открывать любое купе на свое усмотрение.

Не особо церемонясь, Корнилов открыл купе… и обнаружил внутри обнаженную пару, предающуюся жаркой любви.

— Какого чёрта?! — воскликнул голый мужчина, сидевший в углу, возле окна.

Сидевшая на нём девушка закричала и быстро закуталась в простынь, прижимаясь к любовнику.

— Извините, — буркнул Стас, закрывая дверь.

— Извращенец! — раздался вслед обиженный и плаксивый голос девушки.

— Успеете ещё на*****ться, — пробурчал Стас, ступая дальше.

Люди вокруг шумели, из открытых купе доносились разговоры, споры и смех. А Корнилову шёл дальше и ощущала нарастающее, сжимающее легкие, тугое напряжение. Казалось, даже воздух твердел и уплотнялся в преддверии грядущей опасности.

Его мобильный снова отозвался звонком, Корнилов поднёс дисплей к лицу и увидел, что звонит Ника.

ВЕРОНИКА ЛАЗОВСКАЯ

Пятница, 29 января

Воспоминания атаковали меня хаотичным и бурным потоком, быстро сменяющихся изображений, звуков и запахов.

Пока я прошла от начала вагона до конца, я успела прожить, наверное, лет тридцать и побывать в двух-трёх десятках стран! Когда я переходила в другой вагон, голова кружилась и болела от пережитых воспоминаний! Да ещё эти Леркины ботильоны неудобные, в которых я то и дело спотыкалась, и парик, который не к месту начал слезать с моих волос. Будет просто отлично, если я где-нибудь споткнусь и упаду к ногами Беккендорфа без парика на голове.

В следующем вагоне ехал целый класс детей! Ну или почти целый класс.

Тут стоял непрекращающийся дикий ор, дети носились по коридору, стегали друг друга полотенцами, швырялись мандаринами и конфетами, и снимали происходящее на телефон. При этом все, даже девочки, дружно игнорировали порядком охрипшую учительницу.

— А, ну все успокоились! Сколько можно! Здесь поезд, а не цирк! — надрывалась она.

Я поспешила преодолеть этот бедлам и пробраться в следующий вагон. Здесь было куда спокойнее, хотя в этом вагоне не было купе, а вместо них располагались комфортные кресла. Салон вагона напоминал салон самолёта.

Я прошла между правым и центральным рядом сидений, когда внезапно задела чью-то сумку.

— Простите… — я наклонилась, чтобы подвинуть обратно небольшую спортивную сумку, которую беспощадно пнула ногой.

Но едва я коснулась её, как перед глазами вспыхнул свет, и я увидела владельца этой сумки.

Среднего роста, с бесцветными

пустыми глазами и ежиком светлых волос. Он не спеша взошёл на поезд и двинулся мимо синих, ещё пустующих кресел. В нём и его походке чувствовалась какая-то странная холодная непринужденность. Этот человек выглядел так, словно смирился с чем-то неприятным, но неизбежным. И именно это в нём настораживало больше всего.

А когда он сел на своё место, то быстро оглянулся по сторонам и чуть-чуть расстегнув молнию на сумке, осторожно заглянул внутрь.

Я видела всё со стороны и мне удалось заглянуть в его сумку.

И вместо привычных вещей, которые люди берут с собой в поездку, внутри сумки этого незнакомца я увидела темное устройство с цветными проводками, металлическими трубками и двумя горящими точками зеленого и красного огоньков.

Воспоминание исчезло, я стояла между сидениями и глазела в пол перед собой. А какая-то женщина в кремового цвета вязаной кофте дергала меня за рукав и участливо спрашивала:

— Девушка? С вами всё в порядке?

С лихорадочно колотящимся сердцем, я оглянулась на неё, женщина выглядела встревоженной.

— Д-да… — заикаясь, слабым голосом, ответила я. — Всё хорошо… спасибо…

Да. Конечно. Всё было просто замечательно! Не считая того факт, что прямо здесь, сейчас, среди всех этих людей сидит мужчина с бомбой в сумке!

Я попыталась вести себя обычно, чтобы не вызвать подозрения у террориста. В том, что я видела именно взрывное устройство я не сомневалась. Помогая Стасу, я успела повидать их вживую. И я бы рада ошибиться, но шансы на это были мизерные. Да и решительное, но отстраненное поведение этого мужчины становилось понятным.

Он знал, что скорее всего погибнет, знал и совершенно не боялся этого! Это была та безысходная неизбежность, которую он принял и с которой смирился.

Я было подумала, что мне и Стасу дико не везёт: в погоне за Пожирателем сесть в поезд, который вот-вот станет мишенью терракта! Но потом, я подумала, что это слишком для банального совпадения.

— «Пожиратель, — подумала я, — ему… им, нужен Пожиратель!»

Я почему-то не сомневалась, что этот мужчина с отрешенным взглядом здесь не один. Скорее всего, он держит в руках запасной план, на случай если ликвидировать Беккендорфа по-тихому не выйдет. Тогда они просто взорвут поезд и будут надеться, что Нестор погибнет в этой катастрофе.

Не оглядываясь на владельца злополучной сумки, я прошла вперёд на дрожащих ногах.

Паническое чувство внутри меня росло скачкообразным темпом. Беспокойная дрожь интенсивно извивалась во всём моем теле. У меня подрагивали губы и по коже головы, под волосами, растекалась мерзкая вкрадчивая щекотка.

Я отчаянно пыталась справится с переизбытком адреналина в крови. Я ощущала удары крови в голове и нарастающее давление в области живота. На коже выступила легкая испарина.

Я поспешила отойти подальше от мужчины с бомбой, в спортивной сумке.