Красный Гигант
Шрифт:
– Товарищ руководитель полетов!
– сказал Мустафа официальным голосом.
– У нас на борту посторонние, называющие себя красноармейцами.
– Спокойно, Каримов!
– в голосе руководителя полетов зазвучало спокойствие, которое бывает только при чрезвычайных ситуациях.
– У вас отравление закисью азота. Перекройте вентиль три-пятнадцать в кислородном отсеке.
– А ну, дай-ка я сам с товарищем поговорю!
– сказал вдруг Яшка, оттеснив Мустафу от пульта.
– Слушай, браток! Ты донесение Ленину
– Кто это говорит?
– голос руководителя дрогнул.
– Косенков говорит! Яков Филимоныч. Командир отдельного истребительного… В общем, на паровозе мы! Прилетели с планеты имени товарища Бебеля. Передавай немедля, человечно тебя прошу, не доводи до греха!
ЦУП опять надолго замолк.
– Можно вас спрашивать?
– произнес вдруг Джеймс Купер, обращаясь к одному из красноармейцев.
– Когда вы отбыли с Земли к этот… Бабель-планета?
– Хрен же его пересчитаешь без луны да без солнца!
– задумчиво сказал боец.
– Когда ночь, когда день - неизвестно! Но так, по износу обмундирования - месяца три назад выходит.
– А год какой?
– спросил Джеймс.
– Да что ты прилип, как банный лист!
– оборвал его Яшка.
– Прошлый год! В аккурат третью годовщину революции справили, Врангеля с Крыму вышибли и полетели вдогон!
– он повернулся к Мустафе.
– Ну, чего он молчит, телефонист твой?
– Двадцатый год, - задумчиво сказал Мустафа.
– Гражданская война. Это было восемьдесят один год назад.
– Чего-о?!
– недоверчиво протянул Яшка.
– Ты мне зубы-то не заговаривай, а то ведь я и осерчать могу! Ты мне связь с Лениным давай!
– Не могу, - сказал Мустафа, надеясь, что его слышат и в ЦУПе.
– Ленин умер в двадцать четвертом, а сейчас две тысячи первый.
В повисшей тишине оглушительно щелкнул взведенный курок маузера.
– А вот за эти слова, - медленно вскипая, заговорил Яшка, - ты мне ответишь по всей строгости революционного закона! А ну - к стене!
– Внимание, станция «Мир»!
– раздался вдруг незнакомый голос в динамике.
– Товарищ Косенков у аппарата?
– Здесь Косенков!
– гаркнул Яшка.
– С вами будет говорить председатель Совета Народных Комиссаров товарищ Ленин, - торжественно объявил голос.
Бойцы взволнованно загомонили.
– Давно бы так!
– Яшка оправил гимнастерку и подтянул ремни.
– Ну-ка, тихо там!
– шикнул он на бойцов.
– Здравствуйте, товарищ Косенков!
– бодро прокартавил в динамиках знакомый голос Ильича.
– Прочитал ваше донесение. Очень, очень рад! Прекрасную новость вы нам сообщили! Спасибо вам, товарищ!
Яшка обернулся к своим и незаметно
– Служим трудовому народу!
– хором проорали бойцы.
– Боеприпасы приготовлены в известной вам пещере под Карадагом!
– продолжал Ильич.
– Архиважно набрать их как можно больше!
– Паровоз у нас маловат, Владимир Ильич!
– пожаловался Яшка.
– Много ли на нем увезешь…
– А вы проявите революционную смекалку, товарищ!
– добродушно рассмеялся Ленин.
– Желаю вам удачи!
– Есть проявить смекалку, товарищ Ленин!
– радостно прокричал Яшка в опустевший уже эфир.
В динамиках раздалось шипение, хрип, затем откуда-то всплыл далекий, едва слышный голос: «Байкалы», «Байкалы», отвечайте! Не слышу вас!
– и снова угас.
Яшка сунул маузер в кобуру и повернулся к бойцам.
– Вот такие дела, братва!
– глаза его сияли счастьем.
– Довелось мне поговорить с самим товарищем Лениным! Сам век не забуду и внукам расскажу!
– Он приосанился.
– А теперь слушай мою команду! За оружием пойдем на паровозе Михеева. Иди, Петруха, разводи пары!
Яшка еще раз прошелся вдоль отсека, по-хозяйски заглядывая в Люки, ведущие в другие модули.
– Паровоз Сидорчука остается тут, при станции, чтобы эти неустановленные личности, - он кивнул на космонавтов, - ее куда не отогнали. Уж больно они хитрые. Ну, с ними потом разберемся! Ковзун, Тищенко и Парамонов! Всю эту бочку обыскать, шкафы, переборки порубать на куски и вынести к Сидорчуку, пускай выкинет. Грузить будем сюда!
Яшка направился к люку, уже по пояс в шлюзовой камере он еще раз бросил иронический взгляд на экипаж станции.
– Хе! Ленин у них умер! А Ленин-то он вона - живее всех живых!
Меньше чем через час усилиями добросовестных красноармейцев станция и в самом деле начала напоминать пустую гулкую бочку. Беговая дорожка, велоэргометр, стол - все было развинчено, разломано и исчезло в узком отверстии шлюзовой камеры, соединяющей станцию с паровозом Сидорчука. Экипаж «Мира» поначалу сидел в уголке под охраной одного из бойцов, тихонько переговариваясь.
– Чего-то я не понял, командир, - сказал Егор.
– Почему актеры сами декорации разбирают? Наше бабло экономят?
– А по-моему, очень убедительно играют, - откликнулся Джеймс, трогая разбитую губу.
– Это не игра, - Каримов болезненно морщился, глядя, как бойцы вместе с кусками обивки отрывают от стен уникальную аппаратуру.
– Не расслабляйтесь раньше времени. Мы с вами еще в космосе.
– Какой там в задницу космос?!
– скривился Егор.
– Невесомости-то нет!
– По-моему, эти их паровозы создают искусственную гравитацию.
– Сам-то понял, что сказал? Где паровозы и где гравитация?!