Красный мотор
Шрифт:
— Когда едете? — спросил Звонарев.
— Сегодня вечером. Подготовьте все расчеты и чертежи. И… — я помедлил, — пожелайте удачи. Она нам понадобится.
Глава 11
Московские коридоры
Холодный осенний ветер гнал по заводскому двору желтые листья. Я вышел из грузового автомобиля «Форд», с удовольствием разминая затекшие после долгой дороги мышцы.
Степан забрал меня с вокзала. Я сразу поехал на работу. Знакомый запах металла и дыма окутывал
— С возвращением, Леонид Иванович! — Сорокин спешил мне навстречу, размахивая какими-то бумагами. За спиной маячил более сдержанный Протасов.
Времени на расшаркивания не было. Я приучил своих людей к деловому стилю. Поэтому мы просто пожали друг другу руки.
— Как дела на производстве? — спросил я, направляясь к мартеновскому цеху.
— Освоили новую марку легированной стали, — начал Сорокин, сверяясь с записями. Он торопливо шел рядом. — Прочность превышает немецкие образцы на тридцать процентов. Но есть сложности с легирующими добавками.
— Уточните.
Протасов достал неизменную логарифмическую линейку. Он шел с другой стороны:
— Молибден почти закончился. Последняя партия уходит на военный заказ. А без него требуемую прочность не получаем. Хром тоже на исходе.
Под гулкими сводами цеха грохотала лебедка. Я подошел к пульту управления мартеновской печью. Раскаленный металл светился ровным оранжевым светом. Показания приборов демонстрировали точное соблюдение температурного режима.
— Сталевар Камышов теперь полностью освоил новый метод, — с гордостью сказал Сорокин. — Каждая плавка идеальная. Брак снизился до двух процентов.
— А что с прокатным станом?
Протасов нахмурился:
— Тут сложнее. Американские подшипники не выдерживают повышенной нагрузки при прокатке легированных сталей. Гришин предлагает заменить на собственную конструкцию, но потребуется время на доводку.
— Сколько?
— Неделя на изготовление, еще три дня на монтаж и испытания.
Мы прошли в травильное отделение. Здесь обрабатывались готовые листы специальной стали.
— Вот, посмотрите результаты испытаний, — Сорокин протянул мне свежие протоколы. — Прочность выше расчетной. Но главное равномерная структура металла. Видите, какая отличная зернистость?
Я внимательно изучил документы:
— Отлично. А что с новой мартеновской печью?
— Монтаж закончим через три дня, — ответил Протасов. — Уже установили систему автоматического регулирования. Производительность должна вырасти на сорок процентов.
— При одновременном улучшении качества, — добавил Сорокин. — Мы внедрили схему непрерывного контроля состава металла по ходу плавки.
Я кивнул. Молодые инженеры работали на совесть. Но проблемы с сырьем требовали срочного решения.
— Так, — я повернулся к ним. — Готовьте подробный отчет по всем цехам. Особое внимание — узким местам в снабжении легирующими добавками. И данные по
— Будет сделано, — Протасов что-то быстро записал в блокнот. — Кстати, на складе остались опытные образцы той шведской стали. Может, стоит провести сравнительный анализ?
— Обязательно. Только подключите к этому Величковского. Его опыт в металловедении нам пригодится.
Когда они ушли, я еще раз осмотрел цех. Производство работало как часы. Но для дальнейшего развития требовалось решить вопрос с поставками легирующих материалов. Это становилось ключевой задачей.
В приемной меня встретил Головачев. Я прошел в кабинет, уселся, устало вытянул ноги. Как будто не уезжал почти на полгода.
Времени мало, рассиживаться нельзя. Я выпил кофе, посмотрел срочные бумаги и отправился к финансистам.
В просторном кабинете главного бухгалтера царил идеальный порядок. Длинные ряды шкафов с гроссбухами, аккуратно разложенные по папкам документы, новейший американский арифмометр «Монро» на отдельном столике. Василий Андреевич Котов, сухонький, в безупречном костюме дореволюционного покроя, раскладывал передо мной сводные таблицы.
— Начнем с текущих платежей, — он поправил золотое пенсне. — На Урале задержки с выплатой зарплаты. Нижнетагильский завод просит дополнительно триста тысяч рублей.
— Причины?
— Перерасход фонда на премии за освоение новых марок стали. Но они действительно добились хороших результатов.
В дверь постучали. Вошла Анна Павловна Зверева, начальник финансового отдела, худая, подтянутая женщина лет сорока, с аккуратным пучком седеющих волос.
— Я подготовила сводку по всем предприятиям, — она положила на стол толстую папку. — Особое внимание на Златоуст, там проблемы с оплатой поставщикам руды.
Анна Павловна разложила графики движения средств:
— Кроме того, у нас сильно выросли накладные расходы по всем заводам. Новая система учета рабочего времени требует дополнительных счетоводов. Только в Нижнем Тагиле пришлось набрать двадцать человек.
— Это необходимо, — кивнул Котов. — Зато теперь мы точно знаем, во что обходится каждая операция. Смотрите…
Он достал еще одну папку:
— Вот сравнительный анализ себестоимости по всем видам продукции. Внедрение системы Гастева дало экономию почти в пятнадцать процентов.
— А что с оплатой новых станков? — спросил я.
— Это отдельная история, — вздохнула Анна Павловна. — Американцы требуют предоплату в валюте. А с валютными фондами сложно…
— Покажите баланс за квартал, — я придвинул к себе гроссбух.
Котов быстро пролистал страницы:
— Общая картина неплохая. Прибыль выросла на двадцать процентов. Но… — он замялся.
— Что?
— Нужно срочно решать вопрос с Промбанком. Они намекают на повышение процентной ставки по кредитам.